Прощенiе, которого требуетъ отъ насъ Писанiе - это безусловный отказъ отъ мести. Простить - это значитъ отказаться отъ любыхъ попытокъ поквитаться. Если Вы приняли такое рѣшенiе, значитъ, Вы простили. Писанiе не требуетъ отъ насъ, чтобы мы не испытывали эмоцiональной боли, когда съ нами обращаются плохо. Это было бы довольно нелѣпое требованiе - если Васъ ранили, Вамъ будетъ больно, и ничего Вы съ этимъ не подѣлаете. Поэтому то, что требуется отъ Васъ, чтобы Вы не были виновны въ непрощенiи - это не воспылать теплыми чуствами къ обичикамъ, а просто воздержаться отъ мести. Эмоцiональная рана может затянуться гораздо позже. Вы виновны только ... если сознательно культивируете и подогреваете въ себѣ чувство горечи и обиды, и расчесываете рану вмѣсто того, чтобы дать ей затянуться. Но сама по себѣ боль пережитой несправедливости, униженiя и предательства не является грехомъ, если Вы воздерживаетесь от мести… Прощенiе не предполагаетъ, что человѣкъ признаетъ совершенный противъ него грѣхъ чѣмъ-то незначительным. Рѣчь идетъ о прощенiи реально совершеннаго грѣха; прощая, человѣкъ признаетъ, что с ним обошлись несправедливо, что ему причинили боль, что поведенiе, продемонстрированное его обидчикомъ, достойно осужденiя. Причина, по которой многимъ трудно простить - людямъ иногда кажется, что простить - значитъ признать пережитое ими страданiе чѣмъ-то незначительным. Это было бы неправдой, и Писанiе не требуетъ ничего подобнаго. Надо признать, что была совершена несправедливость и была нанесена рана - а потом положиться на Бога въ томъ, что справедливость будет возстановлена и рана исцѣлена.

Признать злодѣянiя большевизма нужно вовсе не затѣмъ, чтобы угождать восточноевропейскимъ нацiоналистамъ — они точно такие же постсовѣтскiе люди съ точно такими же постсовѣтскими комплексами, съ точно такой же тенденцiей къ возведенiю людоѣдовъ въ нацiональные герои, съ точно такимъ же переписыванiемъ исторiи въ угоду нацiональному чувству. Эти преступленiя нужно признать потому, что это были великiя злодѣянiя передъ Богомъ. Мы не можемъ въ нихъ каяться потому, что не принимали въ нихъ участiя — но мы можемъ рѣшить, какъ къ нимъ относиться. Нам надо рѣшить для себя, какъ мы относимся къ красному террору, Бутовскому полигону, коллективизацiи, ликвидацiи кулачества какъ класса. Нам надо рѣшить, внутри собственной своей нацiи: мы на сторонѣ мучениковъ или на сторонѣ мучителей. Это не вопрос отношенiй съ другими странами — это вопрос отношенiй съ Богомъ