Все, что было сказано выше, касалось м у ж с к о г о русского разговора по душам. Разговоры мужчин с женщинами часто содержат признаки флирта или общения влюбленных. При отсутствии таких признаков разговор, по-видимому, мало отличается от мужского РпД. Что же касается РпД женщин с женщинами, то он, как представ-ляется, имеет многие названные признаки мужского РпД, однако от-личается от него. Отличия проявляются, в частности, в семантике русских существительных друг и подруга. «В основе отношений, закодиро ванных в слове подруга, лежит представление об относительно давнем знакомстве и о постоянном общении, состоящем не в экзистенциальном раз-говоре “о самом главном” (что более характерно для друга), а в том, чтобы делиться друг с другом своими переживаниями и сплетничать о ближних. Отдельный факт состоит в том, что в русской культуре такой тип общения поощряется скорее для женщин, чем для мужчин.Мы, конечно, не хотим сказать, что все русские женщины ориенти-рованы на жанр светской беседы, но, по-видимому, нормы, ценности и идеалы светской беседы больше соответствуют женским коммуни-кативным ценностям. Русскому человеку легче представить себе светскую женщину, чем светского мужчину. Недаром К. Ф. Седов даже считает обязательным условием светской беседы «〈...〉 присутствие в качестве адресата интеллигентной, гуманитарно образованной (свет-ской) женщины» [Седов 2002: 288].Согласно системе ценностей, лежащей в основе представлений о РпД-М, психологический выигрыш говорящего состоит в чувстве душевного родства с собеседником, в ощущении себя социально полно-ценной личностью, а также в том, что собеседники совместно участвуют в рождении некоего сокровенного знания.Согласно системе ценностей, лежащей в основе представлений о РпД-Ж, психологический выигрыш говорящей также состоит в чувстве душевного родства с собеседницей, в ощущении себя социально полноценной. Здесь, как и в РпД-М, нет требований к гладкой форме речи, однако социальная полноценность проявляется только в ощущении себя достойной поддержки и сочувствия, но не в способности участвовать в рождении сокровенного знания.Разумеется, из того, что женщины реже обсуждают цель жизни, не следует, что они не осознают этой цели или что она менее высока, чем у мужчин.По-видимому, главное отличие состоит в том, что идея самореализации у женщин не имеет прямого отношения к коммуникации, передаче информации, тогда как у мужчин — имеет. В самых лучших, самых задушевных разговорах женщин предлагается бескорыстная помощь, т. е. лучшее в этих разговорах находится ЗА пределами разговоров, тогда как у мужчин — ВНУТРИ. Мнение А. Вежбицкой о том, что русская правда более коммуникативна, чем англ. truth, справедливо только для мужской правды, как и мужской цели жизни: ее нужно искать и нужно обсуждать, поскольку она формируется в обсуждении, «открытии душ».

несимметричное закрепление души и сердца в рус-ском и польском языках, прежде всего за важнейшим фатическим жанром русского общения разговор по душам и важным (хотя, воз-можно, не важнейшим) жанром польской речевой культуры serdeczna rozmowa не случайно: душа более отвечает основным коммуникативным ценностям русской культуры, serce — польской.Так, и душа, и сердце имеют количественное измерение (душа — в русском языке, сердце — в польском: великодушный, малодушный; człowiek wielkiego serca, człowiek małego serca), и только сердце — «температурное» (и в русском, и в польском языках выражение горячее сердце абсолютно нормально и близко к идиоматизации, хотя они не вполне идентичны: в польском gorące serce вместе с gorąca głowa означают ‘очень эмоциональный человек’; ??горячая душа практиче-ски аномально в обоих языках). Это отличие, по-видимому, имеет коммуникативное значение: если главное в дружеском общении — душа, это значит, что главное в нем — в стремлении к открытию и единению душ. Душа (так сказать, газообразная этимологически — ср.: дух, дыхание, воздух) скорее всего не способна активно воздействовать на другую душу (поддержать, согреть), зато душа способна понять другую душу, «впустить» ее в себя либо «войти» в нее, довериться ей и способствовать ее откры-тию, поэтому главный участник дружеского общения, определяемого душой, скорее не тот, кто говорит, а тот, кто слушает.Для разговора, определяемого сердцем, главное — воспламениться и передать свой огонь, энтузиазм, зажечь или согреть собеседника; главный участник дружеского общения — инициатор, генерирующий горячие идеи.Сказанное подтверждается отображением жанров разговор по душам и serdeczna rozmowa в русских и польских художественной литературе и фильмах. В частности, рассматриваются произведения, в которых важнейшие идеи (ради которых, собственно, и снимался фильм) выражаются персонажами посредством такого типа общения; при отборе материала для нас главным было не то, чтобы в разговоре участвовали друзья, а то, чтобы присутствовал «экзистенциальный разговор о главном»