1 Matching Annotations
  1. Feb 2022
    1. Деятели Просвещения были слишком заняты, чтобы дать определение своей деятельности. Если не считать парадные портреты набальзамированного трупа, изготовленные людьми, которые и калоши-то вряд ли смогли бы определить, за последние 250 лет серьезных попыток было две - Кантом и Фуко, причем второе - горькое осмысление первого. http://lib.ru/CULTURE/FUKO/nachala.txtУ Фуко взгляд на руины хоть и верный, но варварский: наслаждается зрелищем. Канта читать больно; он не знает, что пишет некролог. Однако, главное он понимает твердо: Просвещение - избавление от малодушной трусости своего собственного разума, который есть дар Б-жий. К недостатку рассудка, знаниям, предубеждению оно отношение не имеет. То есть вообще. ...Просвещение — это выход человека из состояния своего несовершеннолетия, в котором он находится по собственной вине. Несовершеннолетие есть неспособность пользоваться своим рассудком без руководства со стороны кого-то другого. Несовершеннолетие по собственной вине — это такое, причина которого заключается не в недостатке рассудка, а в недостатке решимости и мужества пользоваться им без руководства со стороны кого-то другого. Sapere aude! — имей мужество пользоваться собственным умом! — таков, следовательно, девиз Просвещения. Леность и трусость — вот причины того, что столь большая часть людей, которых природа уже давно освободила от чужого руководства (naturaliter maiorennes), все же охотно остаются на всю жизнь несовершеннолетними; по этим же причинам так легко другие присваивают себе право быть их опекунами. Ведь так удобно быть несовершеннолетним! Если у меня есть книга, мыслящая за меня, если у меня есть духовный пастырь, совесть которого может заменить мою, и врач, предписывающий мне такой-то образ жизни, и т. п., то мне нечего и утруждать себя. Мне нет надобности мыслить, если я в состоянии платить; этим скучным делом займутся вместо меня другие. То, что значительное большинство людей... считает не только трудным, но и весьма опасным переход к совершеннолетию, — это уже забота опекунов, столь любезно берущих на себя верховный надзор над этим большинством. После того как эти опекуны оглупили свои домашний скот и заботливо оберегли от того, чтобы эти покорные существа осмелились сделать хоть один шаг без помочей, на которых их водят, — после всего этого они указывают таким существам на грозящую им опасность, если они попытаются ходить самостоятельно. Правда, эта опасность не так уж велика, ведь после нескольких падений в конце концов они научились бы ходить; однако такое обстоятельство делает их нерешительными и отпугивает их, удерживая от дальнейших попыток....Итак, каждому отдельному человеку трудно выбраться из состояния несовершеннолетия, ставшего для него почти естественным. Оно ему даже приятно, и первое время он действительно не способен пользоваться собственным умом, так как ему никогда не позволяли делать такую попытку. Положения и формулы — эти механические орудия разумного употребления или, вернее, злоупотребления своими природными дарованиями — представляют собой кандалы постоянного несовершеннолетия. Даже тот, кто сбросил бы их, сделал бы лишь неуверенный прыжок через небольшую канаву, так как он не приучен к такого рода свободному движению. Вот почему лишь немногим удалось благодаря совершенствованию своего духа выбраться из состояния несовершеннолетия и сделать твердые шаги. http://filosof.historic.ru/books/item/f00/s00/z0000508/Почему налетают как саранча на тех, кто спотыкается, учась самостоятельно ходить, разбивая себе нос? Чтоб сукины дети ни шагу в сторону не сделали, и другим не было повадно. За неверными мыслями и верные могут последовать; этого допустить, разумеется, невозможно. Для спотыкания регламент положен: так спотыкаться можно, так - ноги оторвем. В лучшем случае: сиди тихо и не рыпайся, говорить не моги! Допускаются те вариации и перепевы, которые, не возбуждая потребности в самостоятельном мышлении, двигают из одних тесных объятий в другие, уже заботливо раскрытые. Опека, кстати, никогда не была централизована; иногда удавалось централизовать некоторые ее формы, и то на самое короткое время. У Просвещения есть враг, неумолимый и беспощадный. Его физиономия не существенна. Природа не терпит пустоты, опекуны найдутся. Несовершеннолетие происходит по собственной вине, из душевной трусости. Коллективная демонстрация этого качества называется "борьбой с мракобесием". Просвещение - совершеннолетие: освобождение сознания от стороннего контроля; собственный, а не направленный чужим перстом выбор. Освобождение от опеки - бесконечно трудная задача, потому что первоначальный импульс может идти только изнутри. Нельзя "просветить", можно только достигнуть просвещения, любой толчок - начало новой опеки. Об это противоречие разбилось европейское просвещение. Опека - нормальное состояние, желаемое людьми; не следует путать жажду свободы с потребностью сменить опекуна. Просвещение - увлечение идеей свободного, самостоятельного, зрелого мышления тех, кто никогда не знал ни того, ни другого, ни третьего. Возможно ли это в принципе? Мне кажется, что из рассуждения Канта автоматически вытекает, что нет, и его уверения в обратном - пример опеки "духом времени", о которой он пишет. Однако, проблема не в этом; фатальность заложена в самом образе опеки над несовершеннолетними. Это тупик - и очень характерный для своего времени, в котором дети - маленькие взрослые, не вышедшие из-под опеки. Неудача Просвещения, возможно, была предопределена тем, что для него было необходимо дополнительное изобретение, порожденное им самим, но пришедшее слишком поздно, как запоздалая реакция на поражение: детство. Детство - короткий период отсутствия опеки. Это столь же условная конструкция, как "маленькие взрослые", и ее происхождение в монструозных писаниях Руссо - горькая ирония истории, но в человеческой жизни - именно как результат общего помрачения рассудка, вызванного сочинениями безумца - возникла маленькая форточка, которую опекуны оставили открытой, полагая, что для побега та слишком узка, а немного свежего воздуха не повредит здоровью младенца. Форточка быстро закроется, и сама память о ней сотрется. Я благодарю небо, что этот идеал был помещен в светлое детство, а не в теплое угасание старческого маразма или красиво обагрившуюся голову, отсеченную гильотиной, что не кажется невероятным, зная автора изобретения.В этом подарке судьбы и безнадежной тупости заглотивших наживку собственного изготовления и лежит надежда: да, человеческая память потеряется, но есть память глаза, на которой образ квадратика на темном фоне запечaтлен намертво, на всю жизнь. Просвещение - вызывание в памяти образа форточки, которой уже нет. Что там, за этим забытым образом, я не знаю, но мне это не нужно знать. Там начинается то, что у каждого свое.