Стыдно бывает не признавать вину… Вина объективна или намеревается быть таковой, а стыд сам по существу субъективен, объективно лишь понятие о том человеке, которому стыдно; итак, стыд — это личное отношение к вине.

«Субъективность отдельного индивида снимается, смягчается и расширяется субъективностью народа, субъективность народа – предшествующими и нынешними поколениями, а субъективность этих последних – субъективностью человечества вообще»

Сделал недавно на философской конференции доклад, в котором в частности объяснил, как и почему в индийской философии нет истины. Ранее об этом кратко писал в сетях полтора назад, но был мало кем понят, а некоторые даже вознегодовали, сочтя мои мысли возмутительными и подрывающими достоинство индийской философии. А дело-то в том, что для солидного понятия философской истины нужна еще одна идеализация - принципиальной заменимости эмпирических мыслящих, да и "беспредпосылочность". Ни того, ни другого нет ни в действительности любого мышления, ни в индийской философии. Это лишь западная идеализация.Европейская конструкция понятия истины (алетейя, veritas, Wahrheit...) хотя и введена была философами, но идеально годилась не для философии, тем более не для науки, а для математики. И так было всю историю математики, покуда чуть более века назад не грянул кризис оснований....Наряду с высшими формами умственной деятельности, т.е. собственно мышлением (а не подражанием ему или воспроизводством его в речевых формах), выделим высшие формы душевной активности, в частности, чувство благодарности, благоговение, совестливость, участливость. Нет сомнения, что и к ним способна довольно малая часть популяции, как и к высшим формам умственной деятельности.

‘Если принять, что каждый реальный мозг, порождающий действительность, является индивидуальным мозгом, то и возникающая действительность в каждом случае является индивидуальной. Таким образом, индивидуальных действительностей существует столько же, сколько реальных мозгов.’

Вот-бытие надо всегда видеть как бытие в мире, как озабоченность вещами и заботу о близком сущем, как совместное бытие с встречающими его людьми, никогда — как самозамкнутую субъективность. В вот-бытии надо далее всегда видеть стояние внутри просвета, место-пребывание при встречающемся, т.е. решимость на встречу с задевающим в нем.

Мальбранш полностью отделил физический мир от мира, воспринимаемого человеком. Посредником между ними стал Бог, при этом отчетливые идеи о физическом мире человек получал видением в Боге. Локк покритиковал Мальбранша и убрал Бога как посредника. Однако, у него идеи в душе приобрели более субъективный характер. Локк закрепил отличие между цветом и протяженностью — вторичные и первичные качества. Цвет стал полностью субъективным. Можно сказать, что начиная с Локка субъект находится в субъективном мире своего сознания. Беркли довел до конца идею о трехмерном видении как результате естественных суждений. На этом пути он отнес протяженность к вторичным качествам — теперь все идеи были связаны с душой. Это открыло путь к имматериализму: можно сказать, что Беркли отрезал физический материальный мир в схеме Мальбранша бритвой Оккама. Важно отметить, что часто встречающееся отнесение Беркли к субъективным идеалистам неправильно. Его идеализм ничуть не менее объективный, чем у Гегеля. На этом гармония между физикой и метафизикой развалилась и с тех пор физики недовольны философами-метафизиками. Философы-метафизики хотели бы найти пути восстановления гармонии, но они никак не могут найти в физическом мире место для субъективности субъекта. Пути физики и философии окончательно разошлись.

Разделение души и тела: доступ души к миру ограничен идеями, возникающими каким-то образом в интерфейсе между душой и мозгом. Субъективность цвета: цвет принадлежит душе; как таковой он отсутствует в физическом мире. Роль суждений в восприятии пространства: видимые расстояния до предметов являются результатом естественных суждений (natural judgments). Трехмерное видение является результатом обучения.

‘Но при всем этом остается неприятное чувство, порождающее такие вопросы, как: действительно ли мой мир такой же, как и твой? Существует ли единственный реальный мир, отличный от картин, интроекцированных путем восприятия в каждого из нас? И если так, то похожи ли эти картины на реальный мир, или же последний, мир «в себе», сильно отличается от воспринимаемого нами?’

‘В то время как материал, из которого построена наша картина мира, доставляется исключительно из органов чувств как органов разума, так что картина мира каждого конкретного человека является и всегда остается построением его разума, причем доказать другое ее существование невозможно, сам сознательный разум остается в этой конструкции чужаком, у него нет в ней жизненного пространства, его невозможно засечь в какой-либо точке этого пространства.’

‘Первая из антиномий — это изумление, возникающее, когда выясняется, что наша картина мира «лишена цвета, холодна и нема». Цвет и звук, тепло и холод являются нашими непосредственными ощущениями; неудивительно, что их не хватает в модели мира, из которого удалена наша собственная ментальная персона.’

‘Вторая антиномия — это наши бесплодные поиски места, где разум действует на материю или наоборот … Материальный мир построен исключительно ценой изъятия из него себя, то есть разума, удаления его; разум не является его частью; поэтому очевидно, что он не может ни действовать на какой-либо из его элементов, ни подвергаться действию со стороны последнего.’

Подлинная оппозиция – та, что у Ницше: между «субъективным» и «объективным» – в смысле независимости от наших страстей. Для этого и существует аскетика.Встреча с Богом (как и с миром) всегда происходит через меня, моё, мою душу и тело. И главное не в том, через что именно она происходит, а в том, кто субъект этой встречи, источник ее энергии. А само движение к встрече может идти разными путями. Через визионерский опыт или сновидения, т.е. через сознание

Когда рассуждают о сознании, то часто это звучит довольно абстрактно. Я бы сказал, что сознание - это поле субъективного опыта. А вот сам этот субъективный опыт очень разнообразен. Далее, опираясь на Чалмерса, попытаюсь дать его эскиз, зарисовку.

познание - это активное подчинение познаваемому предмету. А в ответ на сказанное Вами добавлю: любовь создаёт основу для активности, почему нет? Познание - это деятельность субъекта, она и впрямь нуждается в направлении (повторюсь: отделять важное от неважного). Но субъективность бывает двух родов: субъективная и объективная. И для познания нужна объективная субъективность; иначе это будет беспорядочная и бессмысленная деятельность. То есть нужно выделять в душе то, что при воздействии опытных данных как бы само собой течёт некоторым определённым образом и достаточно замкнуто ("система"). Это придаст выделяемому знанию устойчивость, сохраняемость. Евгений Ермолов