У нас в руках у каждого сейчас по персональной чёрной дыре. С непрерывным доступом к огромным концентрированным массивам информации. Чем больше информации, тем больше масса, так? Чем больше масса, тем сильнее гравитация, правильно? Немудрено, что люди застревают в этом гравитационном поле и ощущают сбой в ходе времени. Достаточно эту чёрную дыру просто носить в кармане, чтобы постоянно замечать разрыв между временем и тем, как оно ощущается.

Восприятие все больше без впечатлений, какое-то нутряное: токи, брожения - не отражения, не картинки - в нем все актуальнее такое, как вскользь/легким касанием/не настаивая/не отстаивая/по ходу. А достижения/ожидания/выходы/входы - глохнут

Начинает казаться, что подлинный смысл жизни состоит в том, что это просто некий путь. И то - это путь не особо, чтобы куда, а так - ради достаточной дистанции всего лишь. От детства. Ну вот как ищем же мы нужное расстояние от картины, чтобы наконец увидеть её полноценно.

Насчет уровня. Сам себе провел его, обозначил слой, нашел или прорезал в нем брешь, куда проглянул, затем в нее вывалился. Самообнаружение, саморазоблачение такое. Рано или поздно, у каждого, кто в слое. Проваливаться в сложившийся образ, застывающий на памяти других, как воск, что льют в воду. Принимающий окончательную конфигурацию.Тебе же достанется только то, что вытаскиваешь из пустоты. Или пустота, если не. Только это, вне уровня/слоя. То, чего не знаешь о себе, по крайней мере не знаешь заранее. Которое само придает себе смысл, а не ты и не кто бы то ни было.

мы формируемся как личностьгодам примерно к десятиа всё оставшееся времярасформировываемся

Готовность ощущаешь прежде всего по отсутствию волнения. Нерв может быть и дрожать, но колебаний, волнений, тревожности нет. Т.е. готовность уже не так к самому действию, всё ли получится, как к последствиям, какими бы они ни были.

В который раз: что не дает медлить, то не к добру. Действие с намереванием, но без умысла – настоящее, т.е. единственно возможное, твое. Особенно если получается действовать ничего снаружи не делая. Умышленное же - что потом каждый раз выясняется – как у той куклы на веревках, которыми ее двигают. А с намереванием значит с примериванием к содействию. Сдерживание своих коней прежде всего, чтобы для объекта действия стать таким же объектом, чтобы действие стало совместным, не кажущимся, не холостым, не случайным. Происходящим между, не мимо.

Почему новичкам везет, почему экспромт, как правило, получается - новое всегда легкое, непривязанное - направо? легко! что, разворот на полном ходу? почему нет? И выходит! Даже горбато, без рифмы - летит!

Когда человек без сознания, что это значит? Это он лишился сознания или сознания потеряло его? Что/кто у чего/кого? Или тут вообще не может быть речи о принадлежности? -- подход Гуссерля к сознанию подразумевает, что все наше восприятие мира происходит в контексте сознания, которое само по себе не принадлежит никому, но является условием возможности всякого восприятия- Хайдеггер рассматривал "быть-в-мире" как фундаментальное состояние человека, где индивидуальное существование вписано в более широкую сеть значений и связей, которые можно интерпретировать как аспект всеобъемлющего сознания - у Левинаса этическое отношение к Другому требует признания Другого в его уникальности и бесконечности, что предполагает своего рода совместное существование в пространстве сознания- Бубер: концепция "Я-Ты" любовь как высшее выражение диалогического отношения (два человека взаимодействуют в общем пространстве сознания)

«математики работают в щелях, с застывшим временем, а философы на просторах, где время несется»Птицы переносят людей в миры умерших. Умерший – не значит мертвый. Умершие живут в другом времени, как и птицы.

Когда видишь в одной плоскости, всегда противопоставляешь.

Про спешку, что она может быть полезна единственно при убегании, в остальном лишь мешает. Но что делать, если надо догнать? А не надо. Она и есть знак, что это не то. Что вообще догонять это пустое и только без гонки можно попадать туда, куда надо.

По апории Зенона получается неважно, что выходит навстречу, оно неуловимо и его не настичь, что важно само это движение, прохождение, переживание пути, смысл в нем, а то, что достигаешь или не достигаешь, это всего лишь очередная морковка перед тобой.

Сплошь неотложка - практически все в ней, резко сократился срок годности всего. Вещей, которые можно бы отложить, чтобы понять насколько это твое и нужно ли дальше вдаваться, кажется, уже не осталось. Все, что возможно, возможно только сейчас, никакое ничто не подождет, испортится, не дождется. Только вот, чем может быть то, в чем нет никакой выдержки?

можно прозирать то, что не относится к зрению, видеть невидимое, узнавать незнакомое - созерцать сами мысли, идеи? Делать таким образом их видимыми - в себе, собой оживлять, чтобы они могли заработать - сами по себе они могут разве только витать, безо всякого развития и иначе, как через наше сознание не раскрываются, не работают, не взаимодействуют.

Всё случится раньше, чем мы думаем. Всё всегда случается раньше, чем мы думаем. Собственно, всё уже случилось.

Похоже, никакого объекта познания нет. Просто жизнь и познание две стороны одного и того же и никакой "наружной среды" для организма не существует, а существует лишь состояние внутреннего возмущения и мы можем получить лишь то знание, которое сами в состоянии раскрыть для других.

Думать могу только записывая, веря так, что додумался, пришел, а на деле, что записано, то - пропало. Где-то там, в записи что-то может и есть, а в своих руках из этого ничего. Вообще с собой ты – никто, в своих руках только другие руки. И ничего больше. Не обязательно поддерживающие, родные, любимые. Делающие больно тоже. Твое - только прикасание к ним. Или содрогание.

стиль Амели Нотомб: очень помпезный, вычурный, снобский, со множеством слов, которые никогда в жизни не то что на улице, в нормальной книге не встретишь. *Transir — буквально от латинского «уходить за некий предел», и первый смысл у него — умирать. Но потом появился смысл «впадать в ступор», затем смысл расширился до любого сильного чувства. Наверное, корректнее переводить «переполнять». У Нотомб героиня переполняется счастьем (transissait de bonheur)* Derechef — снова. Корень chef в редком смысле: конец, не как у фильма, а как у верёвки, то есть тот, который может быть и началом* Guilleret — первоначально «обманывающий / изменяющий», но постепенно сменил смысл на «соблазнительная» (именно в женском роде), после чего пришли к современному смыслу «весёлый»

Не могу вспомнить, откуда это, что время всегда направлено в сторону оттока энергии (или возрастающей энтропии). Если так, получается, время ускоряется там, откуда уходит энергия - устремляется туда, как вода в выемку. А где энергии прибавляется, там оно может менять направление, идти по другому. Может, наверное, и отступать.

Ожидаемое, неважно даже какое, хорошее или плохое, отвлекает на себя силы, которых так не хватает для переживания неожиданного.

скорость старения зависит от генетики человека только на 20% и более чем на 80% - от эпигенетических факторов (сон, питание, физическая активность, экология и т.д.).процессы старения в разных тканях идут неравномерно. Так, быстрее всех деградируют молочные железы у женщин, довольно быстро стареют костная ткань и клетки крови, а медленнее всего - головной мозг

Тик нижней губы, по краю, в детстве такое бывало перед тем как заплакать. Совсем легкий, как ещё задолго до плача, но с неожиданным эффектом фрустрации, как от предательства. Веко иногда так же дергается и ничего, внимания особо не обращаешь - это оно само. А тут наоборот ощущение дергания за нитки, ощущение этих ниток, что они ведут куда-то вовне, не мои. И сколько еще их может быть, чем еще они могут во мне двигать...

Когда нам плохо это куда больше нас сообщает с другими, чем когда нам не плохо. Когда нам хорошо - тоже самое примерно, в другом ключе только. Но когда нам не плохо и не хорошо, когда мы сами не понимаем что с нами, как это бывает от пресыщения, как можем мы понимать кого-то еще? windeyes

такая высота секвой была бы невозможна, будь у каждой секвойи только свои собственные корни - они бы ветров не выдерживали. Но у них одна корневая система на всех в роще, очень мощная. По сути это одно дерево с разными стволами. Секвойя, когда умирает, не падает, выворачивая свои корни и подрывая другие. И после смерти стоит, продолжая поддерживать живущих.

Само по себе избегание помех особой сложности не представляет? но как увидеть, что вот это - помеха? Как распознать промах до достижения к цели? Похоже, покуда не промахнулся – никак. И наоборот, бывают же чудеса: вывалится движение ненарочно да и попадет в цель, которая хаотично движется, будто специально не давая в себя попадать.

Каково женщине, когда выходит ее срок, как женщины – каково ей смотреть не такое уж старое видео с ее любимым мужчиной и знать, что сейчас она уже не такая привлекательная и такой больше не будет. И признаваться себе, что и любимый интересен ей как мужчина настолько, насколько она себе нравится с ним, как женщина. А нравиться себе, как женщина уже никогда не сможет и т.д. - это просто конец света, если женщина не находит как еще, в чем еще она может себе нравиться, чтобы им любить друг друга так же, как любили в постели или даже полнее. Этим новым может стать их дом - он найдет такой, чтобы был далекий вид из окна спальни с выходом на широкий балкон - потому, что она об этом мечтала, а она будет подрезать на заднем дворе огромные георгины, цветы его детства, удивляясь, сколько в них жизни, что они расцветают еще выше снова и снова.

Чашу в руки бери (рискни познать все, что возможно), оставайся невеждой (признавай непознаваемое)Выпей чашу до дна (отважься познать его всем собой, целиком, не только умом)Веселитесь же (двигайтесь, ни на чем никогда не останавливайтесь)- разве это "беззаботная простая жизнь", а не испытание высшему разряду, экзамен на себя, кто ты вообще

Жуть любви, оголяющая дух, слова Фаулза. Самые сильные его страницы вокруг них. Дух ищет не где он хочет, а куда его направит любовь. "Будьте, как дети" - будьте так же любопытны, так же испытуемы любовью, что не меняться просто не сможете. Любопытство по самому высшему счету, где вместо него жуть неизвестности - такое, что ничто не остановит и не отвлечет, даже ты сам.

Выбор, когда он не от ума, а сознательный, когда не взвешивание, не предпочтение, не развилка, не вагонетка, а когда отчаяние такое же полное, как и сознание. Такое, что может уже заместить собой Я, позволит забыть о себе и набраться решимости действовать – решимости и безумия. Не так искать во всей этой бессмыслице смысл, стоящий за ней, больший, чем она, как найтись для него, сделать так, чтобы он заметил тебя и вынул тебя из этого бреда. Получается сознательный выбор это когда не ты выбираешь, а когда выбирают тебя.

Несокрушимость алмаза делает его открытым для перемен. Он настолько незыблем, что для него все вокруг - перемены. Ему не надо стремиться к ним и он не стремится – они сами приходят, отражаются в его гранях, оставляя его неизменным. Он не уменьшается от них и не увеличивается.У него нет предпочтительных граней. Нет граней нижних, нет граней верхних. Возвышение и унижение для него одно и то же. И то, и другое для него им лишь различные направления. Все, что, кроме незыблемости, у него есть, это свечение. Он горит сам, не отсвечивает. И при этом никакого жара.Если еще что-то и требуется ему, это шерсть. При ее трении о него он переливается светом, будто смеется. Ни у кого не бывает такого чистого смеха потому, что алмаз совершенно не ведает страха.Разве он что-то отвергает? Разве он что-то принимает? Он даже не отражает света. Ему достаточно зародыша света, чтобы озариться им полностью.

Снилось, что бежим с кем-то, который держится все время чуть сзади впереди стремительно нагоняющего нас марафона - мы будто сбились и срезали где-то – этот невидимый кто-то уже постоянно рядом во снах, это он меня внутри их будит; расстояние сокращается так быстро, что ноги от этого так же быстро наливаются тяжестью - и не только ноги, все тело, шея тоже, не можем обернуться до тех пор пока нас не настигают. Оказывается же, что это не бегуны, как мы, а велосипедисты, он меня подбивает под локоть и мы сворачиваем с шоссе, перескакиваем через поваленный проволочный забор, ноги уже знают, как его перескакивать потому, что он из бывшего сна, мы будто просыпаемся в нем и так же легко, широко, как и тогда перебегаем футбольное поле, но теперь нам понятно, что это мы так срезаем и сейчас снова выскочим впереди

Одиночество на пути созвучно открытости.Настоящее отречение невозможно без открытости и наоборот.Точность происходящего - следствие этого.Избыточность исправлений очевидна при полноте отречения, открытости, а не отказа.

вообще нельзя сказать, что сознание есть. Есть бессознание в котором может появляться сознание. Активизироваться. Становиться. Оно — становящееся, проявляющееся из бессознания. Причем становящееся всегда заодно с тем, что сознается.

где-то в Африке- Живет народ, язык которого не знает времен глагола. Они там не подозревают, что люди додумались делить мир на прошлое и будущее. - А еще один маленький народ не употребляет личное местоимение «Я». Видимо, для них естественно, что они – весь мир…

- Когда людям слишком уж хорошо, они начинают придумывать всякие гадости, страшилки и тому подобное, а сейчас всем плохо и могут появиться хорошие вещиИ люди остались дома. И читали книги, и слушали, и отдыхали, и тренировались, и рисовали, и играли в игры, и учились новым способам существования, и оставались неподвижными. И слушали глубже. Некоторые медитировали, некоторые молились, некоторые танцевали. Некоторые встретили свои тени. И люди начали думать по-другому.И люди исцелились. И в отсутствие людей, живущих невежественными, опасными, бессмысленными и бессердечными путями, Земля начала исцеляться.И когда опасность миновала, и люди снова объединились, они оплакивали свои потери, и сделали новый выбор, и мечтали о новых образах, и создали новые способы жить и исцелять Землю полностью, как они были исцелены

Никто толком не знает, что такое гравитация. Зато более-менее известно, что такое притяжение между людьми, внутренний магнит человека, его намагниченность, магнетизм и т.д. – известно, что за проявлениями гравитации на человеческом масштабе, стоят связанные с активным сознанием "духовные"/"душевные"/"умственные" вещи, проявляющиеся во влюбленности, любви, молитве, да и вообще во всяком внушении/самовнушении. Но ведь внизу не может быть того, чего нет наверху. И на всемирном масштабе за гравитацией, сформировавшей все Вселенные, не может стоять что-то другое. Казалось бы, такое простое, естественное движение - поменять масштаб - но далеко не все, особенно в мире науки, его делают.

- Сознание сейчас сильно переоценено, неосознанного в человеке гораздо больше, и строго говоря, я не могу с уверенностью сказать, сильно ли мучается и переживает нечто во мне, скрытое глубоко в неосознанном. Однако мой опыт общения с неосознанным говорит о том, что это может быть очень интенсивное скрытое мучение. И поэтому основной урон от интенсивного преодоления себя может быть следующий: увеличивается внутренний конфликт, уменьшается связность души и внутреннее доверие. И, как следствие, уменьшается моя ответственность за свои поступки.Конечно, если опытный и надежный наставник, который долгое время занимался бы мной лично, посоветовал бы преодоление себя и подробно описал как это делать, я бы согласился. Но лишь только в этом случае.- Cамосознание, самопреодоление это большая иллюзия. Исключительно своего, сугубого сознания не бывает, это всегда лишь рефлексия, обман. И ни к чему, кроме усугубления, кроме "бесконечного тупика", не ведет. Сознание, как действие, акт, всегда не только твое. Сознавать себя можно лишь с помощью, не одними своими силами.- Согласен, сознание -- это тончайший слой, представитель сообщества людей в душе человека. А самопреодоление это вообще, на мой взгляд, литературная тема, созданная изначально исключительно для воспитания в юношеском возрасте (и потом необоснованно распространённая на детство и зрелость)

Дело не в положении вещей, а в том, как падает свет. Самое прочное сразу же станет зыбким стоит ему упасть немного иначе. Меняется контекстуальное восприятие, окраска события - и эмоциональная, и буквальная, цветовая. Еще Гете говорил о необходимости расширения представлений о человеческом восприятии цвета, о "новом органе восприятия", способном видеть цвета так, как не могут глаза, органе, который мог бы находиться где-то "между зрением и воображением" и который позволяет говорить о качественных различиях цвета (глубокий, чистый...), т.е. о самом цветовом смысле. Да и о смысле как таковом.(Где сознание? Где-то между зрением и воображением.)

Это, как закон - все, что отбрасываешь, со временем возвращается так же, как и все дорогое, которое так хочешь оставить себе, со временем в тебе тает и исчезает.

Поток, что был, как река и сейчас куда-то исчез, похоже, для всех - в него можно было войти и он тебя вел или нес, поток, течение, струя – сейчас он пропал, как река, стал больше, как ветер. Такие порывы. Налетит и даже случайная фраза становится в нем совершенно реальной. То есть обретает реальность в нем сразу же. Полную. Не следя за словами сыпнешь какими-то идиоматическими, самих себя, как ругательные, вроде не означающими, теми, что легко вылетают, а они, попав в этот поток, обрекут вскоре на сказанное.

Вкладывали или нет в "Загадочную историю Бенджамина Б." идею развития из полной состаренности и немощи, но вот пересматривал и увиделось, как душа рождается и растет из бессилия, что по-настоящему она только так и может расти, развиваться, ведь в самом начале, когда сил нет мешать ей нечему и направление её роста будет единственным, безошибочным, а набор сил постепенным и к середине жизни она будет в состоянии выдерживать любой гормональный напор, справится бурями желаний предпоследней ее четверти и не в старческом маразме из этой жизни уйдет, а во младенческом изумлении. И не так уйдет из этой, как сможет войти в другую, которая ей открылась.

управляющие людскими массами посредством медиа не заинтересованы в высоте или низости чувств непосредственно, им важно лишь упорядочивать мышление масс нужным образом - если сейчас это эффективно при низкой планке переживаний, то используется именно такая планка. То есть манипуляторы такого рода не могут считаться самостоятельными субъектами в общей причинно-следственной картине управления нынешним миром людей - они такой же элемент, как и те, кем они управляют. Это одно, единое поле. Решение же проблемы освобождения от манипуляций всегда лежит за пределами поля этой проблемы.

Подставь левую щеку и обрати к нему и другую. Подставь, читается, как перевод. Специальный такой, для тех кому надо только крупными буквами. Просто не отвечай тем же или станешь таким же. Если победа будет на твоей стороне, то ты будешь побежден ею даже больше твоего врага потому, что, ослепленный, будешь в неведении, что стал таким же, как он.Обрати к нему и другую - это уже надо переводить самому. По-сути переведи в другое, трасформируй, что очень непросто. Почему видно на слуху больше подставь левую, а не обрати и другую.

Читая записки Цветаевой из двадцатых годов где быт, кажется, перевешивает любовь - невыносимый совершенно быт недостижимую вроде бы ни в каком плане любовь - типа перевешивает и-таки перевесил в итоге. Не знаю, так ли это, навряд ли, но читая эти записки ловишь себя на другом. Кажется, насколько сейчас легче с бытом, чем 100 лет назад, насколько же тогда важнее было кого-то любить. Глубоко испытывать любовь к дальнему, другому, проживать ее там, где живут стихи, заниматься любовью, когда для этого совсем нет условий, не то, что сейчас. Что сейчас, когда для любви нет особых препятствий, любить препочитают себя. Любовь уже не отрада, не отдушина, не выход, а успех находки собственного удобства. Кажется, что не стало далекого другого, что люди слишком приблизились и любить стало душно. Спасение любовью приемлемо лишь от себя. Если спасать тебя вдруг станет кто-то другой, то он, скорее всего, своею любовью задушит.

Что вверху, то и внизу. Вверху - переходящее. Внизу - преходящее. Переходя души не видят, не слышат, не осязают, не перемешиваются. Могут совмещаться, совпадая по тону или еще как. Гармонизироваться, познавая друг друга, через проникновенность. Познание душ – проникновенное. Внизу это отражается, как познавание сексуальное. В душу – впускать. А разумом после перехода пребывать в изумлении, тянуться, находить куда и - туда, из себя же. Внизу это как любопытство и иллюзия превосхождения сложности.

приснилось, что я в трубе и что рассматривание меня в ней, как восстановление, воспроизведение меня из упущенных шансов - просто снесло или сложились не те обстоятельства или сам ускользнул, мало ли что… И вот они восстановливаются. Причем как - не шанс появляется у меня, а я возникаю перед ним в этой трубе, увеличенный ею до мельчайших подробностей и главное, что тут от меня требуется – не увиливать, не дергаться, не сбегать что бы там ни было

О желании узнать всё таким, как оно есть: разве может что-то стоять на одном месте, готовое ко всестороннему и детальному рассмотрению? Что-то, кроме готового образа, по сути – иллюзии, включая остановисьмгновенье. Момент может течь пока с ним течешь тоже. То есть ничего из него не выхватываешь - наоборот, что можешь в него отпускаешь. Может как раз отпущенное и сообщает ему протекание.

Какими бы четкими, связными и подробными ни были сны, описывать их там же, внутри сновидения, не получается. В лучшем случае можно увидеть исписанные твоей рукою листы, но не писать.

Приснилось рассыпание - что спать и видеть сон могу только в рассыпанном виде. Что воля, которая обычно держит меня, перед сновидением куда-то девается и без нее я бьюсь в собственное тело, как в сетку комары - в невидимую сетку за которой горит монитор с моим сновидением. И главное, что там нет ничего больше, кроме этого монитора.

«Нет» почему-то всегда больше жестокость, чем жесткость. - Что этот человек тебе плохого сделал, что ты с ним так жестоко? Это неправильно. А этот человек просто не услышал от тебя «да». Когда не "да", не по пути, то это почему-то не слышно, не доходит, кажется чем-то неправильным. Так что приходится говорить "нет", а это уже однозначно жестоко. Не жестко, а именно что жестоко.

Страх это пустое. Изменяет осознание кто ты и что такое мир вместе с тобой. Это сложно сказать на словах. Вспомните тех, кто пережил особый опыт, например, при переходе через границу жизнь-смерть. Эти люди не говорят о страхе, может потому, что страх присущ только этому миру. То есть это то что укрепляет здесь и препятствует пониманию важного присущего этому и тому миру.

Все, что есть во мне ценного, все без исключения, исходит не от меня, а извне, но не как дар, а как ссуда, которую приходится постоянно пополнять. Все, что есть во мне моего, без исключения, не имеет ни малейшей ценности. Из дарований, полученных извне, все, что я усваиваю себе, моментально оказывается лишенным ценности».(Симона Вейль, Тетради 1933-1942, Том II)

Небытие для буддизма (а по правде сказать, и для всего Востока в целом) не содержит в себе того довольно мрачного значения, какое придаем ему мы. Оно совпадает с последним опытом света или, если угодно, с состоянием вечного сияющего отсутствия, лучистой пустоты: это бытие, возобладавшее над всеми своими атрибутами, или скорее в высшей степени позитивное несуществование, которое излучает нематериальное, беспочвенное блаженство, не имеющее никакой опоры в каком бы то ни было из миров.Можно подумать, материя из ревности к жизни старается за ней подглядеть, чтобы отыскать ее слабые места и покарать за смелые начинания и вероломство.

Сидя на солнце снять наконец обувь. Просто сидеть так, босые ноги на свежей траве, не говорить, не заглядывать в телефон, потом на траву бросить плед, лечь, смотреть сквозь взвесь листков на ветках.

Боль любит когда с ней борются или пытаются от нее убежать потому, что так она всегда побеждает. Догонит всегда, а от копья запущенного в самую ее сердцевину ей только лучше, как от электрода в центре удовольствия мозга.Но боли очень не нравится, когда идут ей навстречу потому, что навстречу всегда идут изнутри, как чтобы узнать поближе, чтобы познать, чтобы как полюбить.Боль никогда не проходит. Проходят или не проходят ее. Когда не в нее проникают, а проникаются ею, она пропадает.

Краниопаги, то есть сиамские близнецы, соединенные в районе головы — явление крайне редкое, один случай на 6 миллионов рождений. Но Криста и Татьяна уникальны даже среди краниопагов: мозг одной сестры соединен с мозгом другой.Нейрохирурги обнаружили, что у них связаны глубокие области мозга, таламусы. Через таламус проходит информация от органов чувств и распределяется дальше в кору. У девочек образовалась уникальная структура — «таламический мост», толстый канал из нейронных отростков, который отчетливо виден на сканах. Нервные сигналы от ствола головного мозга Кристы могут поступать в мозг Татьяны, и наоборот. ... Каждая из девочек обладает опытом, незнакомым никому из ныне живущих семи миллиардов людей. У них есть прямой доступ к содержимому восприятия другого индивида....сестры почти не общаются между собой. Они охотно разговаривают с прочими людьми, но друг другу не произносят ни слова. Они внезапно поднимаются с пола и топают в соседнюю комнату, а у вас неуловимо возникает ощущение, что это не два человека, а одно целое. Или, во всяком случае, система из двух индивидов. Криста молча берет чашку и передает Татьяне. Причина в том, что Татьяне захотелось пить, а Криста находилась ближе. Сестру никогда не приходится просить вслух — она всякий раз знает, что нужно....У одного сознания теперь появляются два наблюдателя — остается проявить фантазию и придумать хитроумный эксперимент, невозможный до сих пор в истории науки. ...каждая из девочек — отдельная личность с индивидуальным характером. У них даже разные вкусы и темпераменты. Но это не отменяет возможности, что в их самоидентификации есть то, чего нет у нас. Например, помимо ощущения себя отдельной личностью (Я) они могут осознавать себя частью (МЫ)....А если сестры действительно способны подключаться к зрительной информации друг друга, нам, вероятно, удастся узнать, как выглядят сновидения. Одна из сестер сможет описать, что в данный момент снится другой. 2014 Денис Тулиновhttps://22century.ru/popular-science-publications/craniopagus https://windeyes.livejournal.com/554611.html