" Прабабка моя забыла в Варшаве куклу. Больше века прошло забыть бы ах нет же нет же пусто в душе моей будто бы кто-то плачет Брамса играет я и улицы не спросила не удержала в памяти ни приметы дом крови не чует ибо сравняли с землей Варшаву. в общей могиле похоронили людей и кукол фарфор и бархат Разве же объяснишь прабабке? покойники - дети: только шумит в голове - принеси мне куклу мальчика с пепельными кудрями и рваной челкой до коленок штанишки бархатные манжеты до кончиков пальцев фарфоровых с голубыми глазами ангела - как бы в спешке (мы уезжали в спешке безумной спешке личико не разбили -Ах был бы мальчик. голову бы ему разбили на баррикадах -сколько их там бархатных белокурых с куклами вперемешку в цементе боли цепком цейтноте смерти сжалось сошлось распалось на клубни страха там где сегодня клумбы что тебе кукла? А куклу жальче может быть если бы я не забыла куклу если бы не уехала из Варшавы не было ни войны ни смерти ни страсти ни страха я бы качала куклу в огромном доме в центре варшавы может быть я бы ее разбила кукла была немецкой Ненависть звонче приязни стойче печали крепче отчаянья я бы сама разбила бледный фарфор с голубыми глазами ... — Что тебе, панна светловолоса, панна незванна? Нет тебе ни дороги здесь ни подруги. — Прабабка моя забыла в Варшаве куклу. Больше века назад "

Если обсуждать актуальное состояние дел, то имеем следующее: "все философствуют плохо". Здесь субъект — "все философствуют"; предикат — "плохо".Если обсуждать потенциальности, то предикат не имеет значения (он-то и может меняться), а важен лишь субъект. "Все философствуют". Вот из этого и можно делать предположения о будущем.Например, об искусстве того же сказать нельзя. Наш век готов поощрить всех тех, кто занимается искусством. Но искусством никто не занимается (так что поощрения получаются несколько растерянными). Есть хобби, кружки и проч., но никто уже не думает, что это всерьёз (кто-то, может быть, и хотел бы; а кому-то и так нормально).А вот когда люди философствуют (и таких людей довольно много, они не только в ЖЖ), то какое бы отношение они ни высказывали к своему занятию, всё же они внутренне исходят из того, что их мысли имеют значение, выражают сам предмет. То есть в самом деле философствуют.Приниженное отношение к философии препятствует коммуникации между размышляющими, но не отнимает от серьёзности самих мыслей.

жизнь – неустанное упражнение в собственной смертности. Не в смерти, нет, не в умирании (ну, в них есть свои упражнения), - а именно в смертности: в осознании и прочувствовании собственных границ, в распоряжении убывающим временем и веществом жизни, которые в этих границах умещаются, - и этот навык надо именно что создавать и отрабатывать всё время заново, потому что условия же меняются постоянно, границы сжимаются, время убывает

Вопрос не в том, чтобы успеть что-то ЕЩЕ СДЕЛАТЬ, а сначала в том, чтобы успеть заметить, что СДЕЛАЛОСЬ, что исподволь УЖЕ СЛУЧИЛОСЬ. И это трудно. Всего труднее.(«Ранний Хайдеггер»)

Здравый смысл - совокупность предрассудков данной эпохи.

Душа не хочет добра вот этим людям, душа хочет свободы, простора, любви, силы. Или, вернее, душа не верит, что эти люди не спят, она хочет, чтобы они проснулись и с ними можно было вести странные, странные речи.(«Отдельные записи», 1983 г.)

Жизнь очень разнообразна — то есть работа, то нет работы, то навалит… Эта стихия жизни от нас не зависит, мы как-то должны из этого выкручиваться.

Мысль это сплошная провокация. … ВЫЗОВ нам, СПОСОБНЫ ли мы к мысли, которая сама в себе последняя осуществленность и полнота и счастье.«Энергия»

Строгость божественного внимания воспрещает легкие решения, уводит собственно в НЕРЕШАЕМОЕ. Да и в самом деле, не человеку же решить свое отношение к тому, что мощнее его. От человека зависит только не убежать, выстоять, когда подступит ближайшее. Потому что возвращение к правде леса, к сердцу, дыханию это приближение к огню.

Истина задевает не отношение человека к действительности, а всего человека в целом как ЕЩЕ НЕ РЕШЕННОЕ СУЩЕСТВО, как ЕЩЕ НЕИЗВЕСТНО, СОБСТВЕННО, КТО ОН

Вот-бытие надо всегда видеть как бытие в мире, как озабоченность вещами и заботу о близком сущем, как совместное бытие с встречающими его людьми, никогда — как самозамкнутую субъективность. В вот-бытии надо далее всегда видеть стояние внутри просвета, место-пребывание при встречающемся, т.е. решимость на встречу с задевающим в нем.

Мир как он есть непонятен. Философия — принимающее понимание того, что миру нужно краями уходить в тайну. В том, чтобы сказать ему: «Не понимаю», нет отхода от понимания. Понимание продолжается в безусловном принятии непонятного. Понимание шире, чем присвоение.

"Освобожденное сознание может подняться еще выше – туда, где проблемы страдания и зла больше не существует, и увидеть оттуда все проявленное в свете высшего тождества, в котором все предопределено в спонтанной самосущей истине вещей и все оправдано с точки зрения абсолютного сознания, мудрости и абсолютной Радости, пребывающих за всем сотворенным и несотворенным, где все утверждения и отрицания видятся глазами невыразимой Реальности, объединяющей и примиряющей их. Но это знание невыразимо для человеческого разума; его светоносный язык слишком непонятен, а сам свет слишком ярок для сознания, привыкшего к напряженной борьбе и мраку космической тайны; он слишком запутался в ней, чтобы увидеть путеводную нить и понять ее секрет. Во всяком случае, только когда наш дух поднимается за пределы зоны мрака и борьбы, нам открывается весь смысл и значение этой тайны, а душа находит разрешение своей загадки и освобождение. Восхождение к этим высотам – истинный путь к освобождению и единственное средство обретения безошибочного знания".

Счастье – одно из важнейших задач человека на земле, может быть, оно-то и есть единственная, главная задача, а все остальные задачи – его, так сказать, спецификации. Это вот почему и вот при каком понимании счастья: оно – благодарная полнота жизни. Интенсивно-благодарная, внимательная и постоянная, глубоко-горящая.

Город в нашем восприятии пересоздаёт себя заново. Он существует – и возникает - столько раз, сколько его воспринимают. В этом – его несомненное родство с произведениями искусства; но город – интереснее, потому что – неожиданнее, неумышленнее, даже если построен по плану.Приезжая в очередной раз в один и тот же город, мы приезжаем на самом деле – в другой, новый. Он просто создаёт себя отчасти из прежнего материала, отчасти из нашего взгляда, отчасти Бог весть из чего (и именно это последнее сырьё, подозреваю я, - основное).

Люди, помимо всего прочего, делятся на два вот каких основных типа (грубо, как большинство делений, но в качестве рабочей гипотезы вполне, кажется, годится): на разведывателей / завоевателей и обживателей: в частности, на разведывателей / завоевателей и обживателей смыслового пространства. Люди «нормы» заняты, кажется, как раз обживанием того пространства, которое разведывают и создают «психопаты и безумцы». Кстати: занятие вполне динамическое. Переработка необитаемого в обитаемое; «места, где жить нельзя» (М.И.Ц.) – в хоть какое-то подобие дома. Они обеспечивают его культурное наполнение и устойчивость его границ. Не говоря уж о том, что, если бы они этого не делали, проблематизаторам и бунтарям было бы нечего проблематизировать и не против чего бунтовать.

…а ещё, мышление чувствуется мне процессом непрерывным и, главное, главное - цельным: сознательное и явное только на отдельных (и весьма, похоже, небольших – как бы ни были велики) участках, основную часть своей жизни и работы оно проводит в глубине – выныривая на эти самые небольшие участки поверхности только в силу крайней необходимости: вообще-то ему и в глубине хорошо и естественно, и даже – там лучше всего. Поэтому любая мысль – во-первых, обрывок, а во-вторых – несомненная часть большого, превосходящего её и неведомого ей самой целого. - ВСЕ мысли имеют отношение друг к другу.

Доброму не даётся сила, ибо тогда он уничтожит зло. Злому не даётся сила, ибо тогда он уничтожит добро. Так у кого же сила?! У бога, ибо бог един.

За всеми этими мыслями и ощущениями не замечаешь происходящего благодаря им - как с тебя слезает старая шкура, как глубоко начинает дышать обнажённая сущность, как начинают смешиваться внутренняя вечность и внешняя, становясь непрерывным пространством. И это ценная передышка. Совсем скоро, с первым упоительным вдохом пропитанного эвкалиптом и мандаринами воздуха, в твою личную вечность попадёт частица этой новой Реальности и приглушит восприятие той, другой Вечности, окружив, сформировав тебе новую же шкурку. Личность - как скафандр для сущности, способной перемещаться в разные миры. И это тоже прекрасно. Отличный, только что сшитый для тебя костюмчик, несколько удивляющий, но удобный - это хороший опыт. Но быть без скафандра завсегда приятней.

В повседневных смыслах понятно: не избегай неудобных вопросов, не позволяй эскапистским настроениям разгуливаться, решай задачи ad hoc, можно и бритву Оккама реабилитировать. Смотри реальности прямо в ее суровые глаза и, вероятно, не возникнет дичайшего диссонанса между наблюдаемым и твоими представлениями.В последние полтора года работать с т.наз. "объективной" как есть реальностью невозможно. Литрами пить успокоительное, радоваться сну как блаженной кратковременной амнезии с потенциальным выходом в иномирное, дольше сосредотачиваться на конструктиве – и что, помогает это? Не слишком, ибо "что-то пошло не так" фундаментально и нужна новая операционная система. Однако рецепты справляться есть.И тут как раз выручает пространство идеального. Или изначальная многомерность. Чтобы "объективное" стало выносимым или воспринимаемым как чуждый преходящий морок, можно вспомнить, что есть вещи похуже смерти – жить без совести, без человеческого достоинства, без попыток разобраться в происходящем... немаленький список. Другими словами, стремление к истине, добро, красота – не отвлеченные идеалистические категории, а точно так же вплетены в реальность, являются ее частью.

как в Одессе воинство христовоинквизитор прокурор и ворв ночь на воскресение совковоразнесло калибрами соборкак удар тот был высокоточенраздробило лики всех святыхжрется агнец яко непороченднесь не отверзая уст своихкак в таемном бункере Россииобуяло разом торжествоприсных самозваного мессиивсех пришедших именем Егокак прельщал сограждан новостямисоловьев и жаб прелестный хормол они себя бомбили самимол склады там взрывчатых просфорпретерпевший сказано спасетсявзявший меч уже шагнул за крайагнец яко непорочен жретсяреки боли все впадают в рай

В ходе своего самообразования, которое и составляет предмет его главной заботы, Лейбниц умеет везде оставаться в выигрыше, и так как в его глазах нет ничего вполне превратного и ложного, то у всех он находил что-то такое, из чего можно извлечь пользу, не смущаясь чужими ошибками. Он слишком увлечен познанием нового, слишком занят собственными идеями и слишком углублен в свое дело, чтобы критически относиться к другим. Полнота собственных духовных дарований делает его равнодушным к чужим недостаткам; он повсюду ищет возможности приобрести для себя что-либо ценное, и ему недосуг замечать чужие изъяны, а если он и замечает их, то судит о них снисходительно

«Злых людей нет на свете, есть только люди несчастливые.»

обстановка состоянием на 0.00 - ледяная кровь, синяя ночьне неволь-меня, холод-птицамы проглотим холодный комя сморгну пустоту с ресницыту-22м3 с полным грузом взлетает с аэродромамачулищи что в беларуси по борт в холодной водесаваслейка который вообще хрен его знает гдев одессе сегодня громков мариуполе ПОЛНОЧЬ(с аэродрома саваслейка взлетает стратегический бомбардировщикотправляясь в сторону одессыбудьте в укрытияхвзрывы в центрев районе порта)это был ночной голос, будет и дневной голосночь и небо разделяет пустота толщиной в волосполный немых картинстолько знаков и символов в воздухеа мне нужен одинопускаю руку на дно ведранашелдо чего ледяная водадо чего пустая войнадо чего я дошел

Я оставил их упорству сердца их, пусть ходят по своим помыслам. (Псалом 80:13)

В самом деле — как строится творческий процесс? В искусстве?От учёного философа художник отличается местом вхождения идеи в процесс.У философа идея есть вначале: она у него появилась, и он её эксплицирует логически.Творчество философа — это творчество логика: какие логические движения нужны.У художника идея — это конечный результат; в идею оформляется содержание его души.Неверно говорить (это и моя ошибка), что в начале художественного творчества есть форма.То, что в начале, (говорю по опыту) — это что-то вроде соотношений, которые важны.А это и есть материя, направленность: то, какие движения для всякой формы позволительны.Художник материализует свои представления — то есть он выводит их вовне себя.Материя от содержания отличается исключительно тем, что источник её бытия — внешний.У художника гармония играет ту же роль, что логика — у философа.А именно — на ней идея строится; так что она — необходимое, но недостаточное условие.Итак, задача (процесс) художника — гармонически направлять форму в имеющемся содержании.И для этого, конечно, прежде всего необходимо само по себе это содержание.Это содержание определяет собой внешний к художнику мир: то, что он в мире видит.Достоинство художественного произведения определяется:а) достоинством изначального содержания ("тем, что он видит");б) и точностью его передачи ("тем, как он снимает покровы").Нигде в этом процессе нет иносказания — попытки соврать. Напротив, искусство — правда.Ложь, прямая ложь в глаза, когда все сразу знают, что я солгал, — это не искусство. cmt96

- Насилие — один из действенных методов убеждения и фиксации внимания. Через то, разумней ангелов обходить по очень большой дуге. Они же посланцы, кто его знает, с какой целью и какую повестку принесут под роспись.- Тактически, сиюминутно — обходить, конечно, лучше. Но это как бегать от кредиторов — всё равно ведь придётся платить по счетам, просто проценты ещё набегут. Не стоит оно того, дороже обойдётся.- А<нгелы>. — посланцы, мощные машины с вложенной очень простой программой. Они прямо задействованы в обеспечении функционирования мира. При это имеют право вредить тем, кто препятствует исполнению программы. Работающий станок, разумный, не имеющий к нему допуска, человек, обойдет.Если же он будет послан к Вам, он исполнит программу несмотря ни на что.- Так и я о том же. Если ангел послан персонально — не отвертишься. А выходить на контакт самому, инициативно... Тут сложно; бывает ведь и так, что все остальные способы решения очень важной и животрепещущей проблемы уже исчерпаны. Типа «хуже уже не будет, пробуем это».- По моему мнению: Всегда. Будет. Хуже.Обратиться к А. не имеющему задания на Вас, на мой взгляд, примерно то же, что обращаться к работающему на полных оборотах токарному станку, еще и привлекать его внимание, хватая за вращающиеся детали.У него нет разума и воли, функционала, на обработку таких запросов.Есть способы его перепрограммирования, правильного обращения, но даже чтобы обсуждать их, по традиции, требуется собрать десять специально подготовленных людей.)- Хм, ну, есть ведь и другие сущности, помимо ангелов. Можно достучаться до них. Попробовать, хотя бы. Риск понятен, но ситуации бывают разные. «Утопающий в воде хватается за огонь» ©- Безусловно, можно достучаться до иных.Не стоит. Во-первых, как я и сказал, нужна долгая техническая подготовка, как для электрика работающего с силовыми кабелями, во-вторых, для безопасности это делается группой, в-третьих, обретя нужную квалификацию, люди предпочитают этого не делать, в-четвертых, базовый императив всех известных мне религий — если не обучен, не надо этого делать, будет хуже.Обращаться, если уж делать это, следует лишь к НЕМУ.По моему, никому не навязываемому опыту, тоже, лучше не беспокоить.P.S. "Чудеса" мешают вере и нормальной жизни и ничего не доказывают.

Жак Лакан пророчествовал о том, что капитализм поднимает с колен угнетённого пролетария до статуса свободного потребителя, но лишь для того, чтобы в погоне за избыточным потреблением он начал расходовать самого себя с неимоверным энтузиазмом, воображая, что его жизнь теперь может быть безграничным пространством для воплощения самых экстравагантных фантазий. Погоня за большим и вера в свои возможности оборачивается для наивного обывателя столкновением с невоображаемой реальностью, вполне реальными долгами и опустошенной психикой, в которой исчерпан запас внутренних ресурсов на годы вперёд (а ещё где-то надо взять деньги на психотерапевта). Путь к реализации фантазий и жизни на пределе оборачивается самопотреблением. Одержимый разыгравшейся фантазией субъект расходует самого себя, истощаясь и выгорая, но продолжает верить в то, что всё получится и невероятная жизнь с ним обязательно случится.

Любое стереоскопическое восприятие вызывает нечто похожее на обморок, когда чувственное впечатление, обращенное к нам сначала своей поверхностью, вдруг раскрывает свою глубину. От удивления мы резко переходим к восторгу, и этот великолепный скачок вызывает потрясение, которое подтверждает нашу догадку — мы чувствуем, как игра чувств внезапно приходит в движение, словно таинственная вуаль, словно чудесный занавес.На этом столе нет ни единого яства, не приправленного хотя бы одной крупицей вечности. (Юнгер)

Каждый человек - бездонный мир, неисчерпаемая Вселенная.Для каждого человека важны внимание, уважение и любовь. В сердце каждого из нас - тоска по признанию, тоска по мировой любви.Но почему-то многие люди считают, что привлечь к себе внимание других легче всего грубостью и агрессией.Сделать больно, нагрубить, проявить агрессию - и тебя заметят. Пусть не на уровне признания и любви, но хотя бы на уровне боли и страдания.Многие живут по принципу: "Причиняю боль, следовательно существую".Но это ложная установка.Наша сила - не в разнузданности и эмоциональной агрессивности. Не в проклятиях и оскорблениях.Наша сила - в вежливости и в учтивости. В сдержанности и самодисциплине.Даже ненависть к врагу может проявляться в форме вежливости и сдержанности. Тогда легче этого врага одолеть...

«Все люди делятся на две неравные части: Третьих и Четвертых. Четвертых великое множество, они принадлежат нашему миру. Третьих - очень мало, и они принадлежат Вечности, в которой движется наш мир. ... Любой Третий не мыслим без Третьей. Их всегда двое, и они не разделимы друг от друга. Каждому Третьему соответствует одна единственная Третья. Он и Она обязательно встретятся, они притягиваются как два магнита, они ходят кругами друг возле друга, и с каждый витком круги сужаются. А войны, катастрофы, гибель и рождение цивилизаций - это только фон и интерьер для их встреч» (А. Галяткин и О. Ершова “Последний трактат Гермеса”)

Сегодняшняя реальность требует принятия весьма решительных мер (там целый комплекс вопросов, поэтому вот так — общо). Проблема же тут, кажется, одна: нет того кто мог бы выбирать или как-то чувствовать груз ответственности за проведение в жизнь этих мер. Создаваемое и растущее давление проблем тонко размазано по огромному количеству людей, личная способность которых хоть как-то изменить ситуацию можно считать мизерной — снять совокупный вес проблем одному человеку не под силу. И нет рычага и точки опоры которые могли бы стать заманчивой целью для критического количества людей. Нет даже облика такого рычага и точки опоры — их еще только предстоит создать.

"С голосами с моей голове у меня проблем нет, а вот голоса в твоей голове меня раздражают..." :)

"Съ весною родиться и съ розой весны умереть,Носиться на крыльяхъ зефира,На первенцахъ поля, качаясь и нѣжась, сидѣтьИ пить благовонье эфира, Потомъ, отряхнуть съ своихъ крыльевъ лазуревыхъ прахъ,Въ далекихъ тонуть небесахъ…Вотъ бабочки доля! — Какъ бабочка поля живая,Желанье въ насъ также не спитъ;Всѣмъ здесь недовольно оно — и, земное бросая, За радостью въ небо летитъ."

"В ночь, когда Мамай залег с ордою Степи и мосты, В темном поле были мы с Тобою, —Разве знала Ты? Перед Доном темным и зловещим, Средь ночных полей, Слышал я Твой голос сердцем вещим В криках лебедей."

"дефицит волевых усилий".Только кажется, что воля человека способна двигаться вниз. На самом деле она, дойдя до конца дуги, замирает, встречая сопротивление материала. Там еще колеблется из стороны в сторону в нижней точке, но уже нет ни на что сил. Воля, как аспект интеллекта, должна двигаться вверх и значительное время проводить в своей среде — среди разумных, плодотворных, конструктивных идей.Поэтому, раз все идут вниз, то у всех и воли нет.

Удивительное дело – наблюдать, как блеснувшее откровение безнадёжно портится при дальнейшей огранке посредством ума, слишком жадного до логической последовательности смыслов. Попытка низвести факт до понимания умом убивает Истину.

- Матерщина - язык страстей, подсознания, язык бесов. Нечеловеческий язык, сказать на нем что-то достойное человека и не получается.- Хозяину жж — с моей точки зрения, ничего бесовского в этом нет. Всем — всего лишь неумение выразить свои чувства обычным языком. Нехватка активного словаря.

Разговор про сострадание. Обычно это обычная проекция, то есть тот же эгоизм, вид сбоку. Под вывеской заботы об окружающих. Здесь всё понятно.Вопрос про истинное сострадание. Например про то, которое идеал у буддистов. Оно бывает. В его основе – разрыв между страданием, в которое погружены обычные люди, и опытом бытия, где этого уже нет. Это желание что-то сделать для них, при том, что это невозможно – и не потому, что ты не способен, а потому, что они сами не хотят. Это их выбор. И он делает сострадание вещью бесполезной и, более того, вредной, отнимающей силы, которые можно потратить более продуктивно.Противоположный полюс – чёрствость, равнодушие к страданию людей.Как водится, есть и золотая середина. Это простая доброжелательность, благорасположенность к другим. При отсутствии запроса – не делать лишних и бесполезных телодвижений, не упуская при этом шанса помочь там, где можно.

Выбор, когда он не от ума, а сознательный, когда не взвешивание, не предпочтение, не развилка, не вагонетка, а когда отчаяние такое же полное, как и сознание. Такое, что может уже заместить собой Я, позволит забыть о себе и набраться решимости действовать – решимости и безумия. Не так искать во всей этой бессмыслице смысл, стоящий за ней, больший, чем она, как найтись для него, сделать так, чтобы он заметил тебя и вынул тебя из этого бреда. Получается сознательный выбор это когда не ты выбираешь, а когда выбирают тебя.

Поэзiя – это отпечатокъ пальцевъ Бога въ человѣческой глинѣ.

Дойдя до своих пределов, ум должен вынести приговор и выбрать последствия. Таковыми могут быть самоубийство и возрождение.Альбер Камю

Современный мир никуда не ускорился, ускорились люди. Они постоянно ждут значительных состояний, следовательно, их время проходит очень быстро. Но состояния которые они ждут — фейковые, потому что в большинстве своем материальные**. Единственные значительные состояния, замедляющие или вообще останавливающие время это состояния подлинного счастья, достижимые только в любви. Счастья тихого, простого, тяжелого. Верно и vice versa: без любви жизнь скоротечна. Христиане назвали это раем, где блаженство вечно. Буддисты — нирваной, что своей вечностью тоже схоже с раем. Верно одно, что безвременье всегда находилось по ту сторону ада. Божественный и адский огонь имеет одну природу.

наука представляет собой попытку знания, исключающего личность знающего, и это называется "объективность". Чудо как предельно личное послание божественной Личности просто невыразимо на языке науки.

при засыхании душевной жизни обнажаются очень ранние складки, подростковые и затем детские черты. Это очень неожиданно видеть. Пожилая женщина разучивается считать ей приятнее воспринимать несчетный мир и она может себе позволить утерять эту "цифровую" способность. Пожилой мужчина становится легок и капризен, позволяя себе быть таким, каким н был в 12-14 — разумеется, с иной базой, на совсем другом фундаменте. Оказывается, они сохраняли эту подростковую душевную жизнь, она не проявлялась, потому что "мы же взрослые", так нельзя. А к старости — развивается то, что в плохом случае называют старческим бесстыдством. Уе все равно, можно дать себе немного воли — и душа засохшим цветком вдруг окрашивается в нежные юношеские тона. Иногда они неуместны. Но речь не о том, удобно ли это и насколько это хорошо, только о том, что опадающая плоть выработанных правил проявляет старые, очень старые несущие стены характера.

Прощайте, годы безвременщины, Простимся, бездне унижений Бросающая вызов женщина! Я — поле твоего сражения. Прощай, размах крыла расправленный, Полета вольное упорство, И образ мира, в слове явленный, И творчество, и чудотворство".

В Аватамсака Сутре говорится, что все дхармы - плод нашего сознания. Если меняется наше сознание, то причины и условия тоже меняются. В каком бы направлении не двигалось наше сознание, туда же движутся причины и условия. Если меняется наше отношение к тому, что мы воспринимаем, то меняется и воспринимаемое нами. Если мы не приложим усилия к изменению своего сознания и жизни, то пребудем под влиянием потока событий, который мы уже привели в движение. Но если мы принимаем Буддадхарму как часть нашего мировоззрения, то причины и условия изменят направление, и события нашей жизни тоже изменятся.

Несокрушимость алмаза делает его открытым для перемен. Он настолько незыблем, что для него все вокруг - перемены. Ему не надо стремиться к ним и он не стремится – они сами приходят, отражаются в его гранях, оставляя его неизменным. Он не уменьшается от них и не увеличивается.У него нет предпочтительных граней. Нет граней нижних, нет граней верхних. Возвышение и унижение для него одно и то же. И то, и другое для него им лишь различные направления. Все, что, кроме незыблемости, у него есть, это свечение. Он горит сам, не отсвечивает. И при этом никакого жара.Если еще что-то и требуется ему, это шерсть. При ее трении о него он переливается светом, будто смеется. Ни у кого не бывает такого чистого смеха потому, что алмаз совершенно не ведает страха.Разве он что-то отвергает? Разве он что-то принимает? Он даже не отражает света. Ему достаточно зародыша света, чтобы озариться им полностью.

Воспоминания ничем не отличаются от фантазий, кроме того, что воображение, строя их, пытается восстановить какое-то событие из прошлого. При этом оно всегда неточно – любое воспоминание больше зависит от того, в каком состоянии ты сейчас, чем от того, что на самом деле было тогда.И в то же время воображение может работать только с опытом. Даже мечты, фантазии и сновидения – это воспоминания, только перекрученные, разобранные на детали и пересобранные по-другому. Никто не может вообразить невиданное и неименуемое

Я было хотел написать что-то многословное, про разные способы подойти к одному ответу. Но наткнулся на вполне удовлетворительную и нейтральную формулу "уважение к ближнему и осознанная ответственность (перед собой и обществом) за свои поступки".Всё сложнее, но по сути этика это про принятие конкретного решения в конкретный момент и необходимую в моменте рефлексию. И всё упирается в настройку этой рефлексии. Будет это Иисусова молитва, яма-нияма, положительная сумма по теории игр или интегральный утилитаристский анализ — дело личного вкуса. Важно просто стараться это делать. staerum

М: Я почему-то ощущаю их на уровне макушки, возможно потому что они как бы выше, над всем. Мне показывают образы, что мысли как бы разбиты на сегменты, или слои (в сегменте как тысячи или миллионы мыслеимпульсов). Внутри сегмента как бы хорошая связь многих к многим, а между сегментами связи слабые. Как бы проявление оторванности или слабой связи из-за неприятия одних мыслей другими?О: Когда сознание думает над чем то, то оно проникает в те или иные инфо слои мыслей. Есть такое понимание как широта мышления... И люди или другие сознания используют крайне ограниченные спектр слоев мыслей, и поэтому по сути черпают свои идеи в очень ограниченных пластах. Которые по факту тут как бы живут и сильны, а другие для них просто недоступны, или они их не видят, или не осознают. А даже если кто-то проникает в эти пласты другие не принимают это, и в итоге оно отторгается.

« ... Боль – единственное телесное доказательство существования сознания, а возможно, и единственное его физическое выражение». (Юкио Мисима, «Солнце и сталь»)Да, слушал как-то лекцию о проблемах сознания, и там была высказана здравая мысль, как раз в духе этого афоризма — сознание можно считать зародившимся у тех существ, которые ощущают боль. Не реагируют на неприятные воздействия убеганием, а ощущают. Конечно, едва ли возможно установить (и даже поверить в), что бактерия, заплывшая в смертельно опасную среду, испытывает боль, но уже про муравья с его ганглиями едва ли можно сомневаться. Субъективное переживание боли = сознание, пусть и в таких крайне примитивных формах. Да и такие ли уж они примитивные? Заслоняющие весь мир.

Кто-то умный сказал, что человек чувствующий всю жизнь плачет. А человек думающий, всю жизнь смеётся. medik667

Снилось, что бежим с кем-то, который держится все время чуть сзади впереди стремительно нагоняющего нас марафона - мы будто сбились и срезали где-то – этот невидимый кто-то уже постоянно рядом во снах, это он меня внутри их будит; расстояние сокращается так быстро, что ноги от этого так же быстро наливаются тяжестью - и не только ноги, все тело, шея тоже, не можем обернуться до тех пор пока нас не настигают. Оказывается же, что это не бегуны, как мы, а велосипедисты, он меня подбивает под локоть и мы сворачиваем с шоссе, перескакиваем через поваленный проволочный забор, ноги уже знают, как его перескакивать потому, что он из бывшего сна, мы будто просыпаемся в нем и так же легко, широко, как и тогда перебегаем футбольное поле, но теперь нам понятно, что это мы так срезаем и сейчас снова выскочим впереди

Услышал историю про мистера Райта, который был болен раком лимфатических желёз. Он вначале выздоровел после применения нового лекарства «кребиозен», однако затем умер, когда прочитал статьи о неэффективности этого лекарства.

‘Все нейроны в мозге полностью формируются за пять месяцев до рождения. В отличие от других клеток, размножение нейронов после этого прекращается. Следовательно, нейроны только отмирают, начиная еще с нахождения в утробе со скоростью порядка сотни тысяч в день. С рождения я уже потерял миллиард нейронов. За время написания этого предложения я потерял около ста нейронов. Эта мысль вызывает беспокойство, но я успокаиваюсь от заверений моего друга нейрофизиолога, который говорит, что многие соединения в мозге избыточны, и что, даже если я не могу восстановить нейроны, я могу восстановить некоторые соединения, при условии, что я буду достаточно занят.’

‘В результате научной революции и современных научных успехов мы породили материалистическое общество, которому уже не удается обратиться к духовному поиску, который нас воспитывает.’ ‘Самое важное, что в «древние времена» мы путешествовали по нашему миру и открывали в себе переживания, которые соответствовали тому, что мы наблюдали в мире: мы просыпались на рассвете и засыпали на закате. Мы были тесно связаны на каждом уровне с циклами природы. Этот процесс был разорван коперниковской революцией и последующим развитием в биологии — даже нашим исследованием квантовой физики и космологии — и в конечной интерпретации нашего личного опыта. Но сегодня мы снова открываем, что это мы кто наблюдает космос и кто осознает, что мы наблюдаем; что это мы кто наблюдает наше путешествие по миру и кто наблюдает наши наблюдения.’ ‘Мы знаем, что home sapiens испытывал духовный аспект «существования» с самого начала появления нашего вида. Наука — это поиск и нет никакой причины, чтобы ученые обязаны продолжать ограничивать этот поиск сведением его к составу материи.’

Снилось, что нет ни Неба, ни Земли, ни верха, ни низа, все живут в открытом живом пространстве. Ходить и ездить больше не нужно: достаточно подумать о ком-то, чтобы оказаться с ним рядом. Выглядеть можно как угодно, а можно не выглядеть никак: этого по пробуждению я не сумел внятно объяснить даже себе самому, однако во сне такой способ коммуникации казался совершенно естественным. Похоже, многим из нас надоело обременять себя обликом, однако все мы – видимые и невидимые - оживлённо общались между собой, и, между прочим, играли в игру вроде трёхмерных шахмат - без фигур и доски, при помощи живых образов и замысловатых ментальных конструкций. (с) Дмитрий Дейч

Свобода воли как свобода выбора влияний и причин, свобода изменять веса в уравнении сведения многокритериальной оптимизации к одному действию.

человеческое волевое действие не имеет внешней причины, а берет причинность лишь в себе самом.Тесно связана, понятное дело, с идеей причинности, а та с идеей активности — есть вещи, что движутся, побуждаемы другой вещью, а есть те, что почему то движутся сами. В этом смысле человеческая воля это некий известный нам, эмпирически видимый первофеномен такого перводвижения. Ну а Бог как движитель всего это идея, понимаемая умозрительно.

Безмолвно озаряющая тишина. Что она озаряет? Она озаряет мир, неслышно пóлня его существо бытием.Чтобы мир, светя, стал самым близким из всего близкого, той близью, которая, приближая истину бытия к человеческому существу, вверяет человека событию.

Нужен счастливый дар, чтобы мысль захватила человека. Он задумывается тогда сначала о себе. Хотящему узнать себя откроются странные чудные вещи. Хлам ссыплется с души. Человек, однажды захваченный мыслью, навсегда осечется говорить наобум деревянным языком, забудет распорядительные жесты, перестанет резать по живому и свои нищие видения предпочтет загромождению воображаемых пространств глобальными схемами. Мысль ничего и никого не устраивает. Она тайно раздвигает пространство настоящего, которое важнее воздуха.

Если говорить о выживании, то выживание человечества связано со смыслом… Смысл не менее важен, чем хлеб биологически. При сбое в снабжении смыслом его восстановление становится дороже хлеба… И наоборот, кажущийся успех приспособления, обеспеченность хлебом эпохи, скажем, «Титаника» или теперешнего общества потребления настолько не показатель того, что человеческий род на правильном пути, что как бы и не наоборот. Во всяком случае, когда есть снабжение смыслом, откуда-то берется хлеб, но не наоборот. Добывание смысла поэтому для нас, людей… — биологически важнее всего. Понятно поэтому, что такое религия, поэзия, философия.

Если нет смены времён года, я лично не чувствую, что живу. Мы из Англии вернулись по этой причине. Летом не жарко, зимой не холодно, но в домах промозгло и сыро — тьфу. grisabellahttps://ivanov-petrov.livejournal.com/2445072.html?thread=212913936#t212913936Я выросла в Ростове-на-Дону, и не могу сказать, что там нет зимы, есть, иногда довольно холодная и изнурительная (хотя чаще слякотная), но вот этого чуда весны нет, просто было холодно — стало тепло, потом жара, потом опять слякоть. В 18 лет я приехала в среднюю полосу, и моя первая осень меня потрясла. И зима, и весна. И я решила что останусь тут навсегда. Просто надо каждый год переживать осень как античную трагедию, зиму эту бесконечную и безнадёжную как смерть, и в награду весну как чудо. Как можно привыкнуть к тому, что под коркой снега, где всё давно и прочно умерло, обязано было умереть, вырастают трава и цветы, я не знаю. Каждый год разный, но каждый год чудо.И Пасха про это же. Потому у всех Рождество главный праздник, а у нас Пасха. Все рождаются, все умирают, а воскресение — это невозможное что-то, победа жизни над смертью, разве может что-то сравниться с этой радостью.В этом году не было у меня его, ощущение, что на паузу поставили жизнь. grisabella

Можно разделить большую задачу на подзадачи, те на конкретные дела и запланировать их чуть ли не на каждый день.Только вот делаться они не будут.Работает только если оставлять пул таких дел, а вот что сегодня делать конкретно, оставлять на ежедневное усмотрение. И то, не больше чем на треть времени, остальное сожрет какая-нибудь рутина

все наше достоинство заключено в мысли. Вот в чем наше величие, а не в пространстве и времени, которых мы не можем заполнить. Постараемся же мыслить как должно: вот основание морали" Блез Паскаль

Одиночество на пути созвучно открытости.Настоящее отречение невозможно без открытости и наоборот.Точность происходящего - следствие этого.Избыточность исправлений очевидна при полноте отречения, открытости, а не отказа.

одно из фундаментальных понятий в буддизме. Клеша обуславливает омрачение сознания, его загрязнение, аффект. Этим понятием обозначают эмоциональную окрашенность восприятия мира эгоцентрированным сознанием, мешающую ощущать мир таким, какой он есть в действительности. В «Виттхупама-сутте» («Пример с тканью», МН 7) перечисляется 16 загрязнений ума: Алчность и нечестивая жадность. Недоброжелательность. Злость. Негодование. Презрение. Нахальство. Зависть. Скупость. Лживость. Притворство. Упрямство. Соперничество. Самомнение. Надменность. Тщеславие. Небрежность[1]. В «Патичча саммуппада сутте» («Зависимое возникновение», СН 12.1) главным омрачением ума и причиной, ведущей в итоге к рождениям и смертям в сансаре, названо неведение (пали авиджа; санскр. авидья)[2]. В тантре часто выделяют следующие пять основных клеш или пять «ядов»[3][4][5]: Неведение. Страсть и жадность. Ненависть и гнев. Гордость. Зависть. В «Абхидхарме», а также в комментариях, называются 10 видов загрязнений: Жажда, вожделение (лобха). Злоба (доса). Невежество (моха). Самомнение (мана). Неправильные воззрения (диттхи). Сомнение, неуверенность (вичикиччха). Лень, апатия (тхина). Возбужденность, неугомонность (уддхачча). Бесстыдство (ахирика). Безрассудство (аноттаппа, отсутствие боязни совершить плохой поступок)[6]. Также, в Абхидхарме выделяется 25 малых или сопутствующих клеш: гнев, голод (вожделение), страх, скрытность, состояние, называемое «пламенеть душой», зависть, жадность, иллюзия, ложное видение, ложь, горделивость, внушение страха, нескромность, состояния, называемые «уязвить и терзать», утомляемость (лень), неверие (недоверчивость), невыдержанность, аморальность, невнимательность, непредупредительность, забывчивость, непонятливость, пребывание в смятении[3]. В «Акусала мула сутте» («Неблагие корни», АН 3.69) все омрачения ума сводятся к трем неблагим корням: Неблагой корень жажды (вожделения) (лобха). Неблагой корень злобы (доса). Неблагой корень заблуждения (моха)[7]. В «Ниббана паньха сутте» («Вопрос о ниббане», СН 38.1) говорится, что уничтожение жажды (вожделения), уничтожение злобы, уничтожение заблуждения называется ниббаной[8].

Что мы впускаем в себя, в качестве силы, управляющей нашими желаниями? Ницше в эссе "Почему я такой мудрый" предлагал соблюдать информационную диету. Может быть мой ум должен стать сферой борьбы за мое внимание? Не я должен бороться против них, они дожны сражаться друг с другом, чтобы убедить меня.

"Как мелки с жизнью наши споры, Как крупно то, что против нас! Когда б мы поддались напору Стихии, ищущей простора, Мы выросли бы во сто раз. Все, что мы побеждаем, — малость, Нас унижает наш успех. Необычайность, небывалость Зовет бойцов совсем не тех. Так ангел Ветхого завета Нашел соперника под стать. Как арфу, он сжимал атлета, Которого любая жила Струною ангелу служила, Чтоб схваткой гимн на нем сыграть. Кого тот ангел победил, Тот правым, не гордясь собою, Выходит из такого боя В сознанье и расцвете сил. Не станет он искать побед. Он ждет, чтоб высшее начало Его все чаще побеждало, Чтобы расти ему в ответ."

Как мне теперь видится у Человека действительно по мере жизни формируется его Личность, или если хотите Эго. И вот это Эго - это надстройка над тем что Фройд называл ID. Ну вот как бетоносмесительная груша делается на базе Камаза, так и Человек делается на основе обезьяны. Иными словами, в основе веловека лежит животное с его вполне предсказуемыми наукой позывами. Всем это хорошо известно и понятно. Но вот где-то в мозгу у обезьяны развивается PFC (The Prefrontal Cortex) который обучается контроллировать обезьяньи позывы превращая их в Личность! И где-то там в складках этого PFC формируется также под-система взаимодействия с обществом. Эту подсистему Фройд называл Супер-Эго. Это и есть та самая условная "деревня" которая требуется чтобы вырастить ребёнка.Мне кажется, однако, что это всё ещё не вся картина. Где-то там же в складках PFC у людей, по моему предположению, формируется ещё одна подсистема. Не знаю пока как её назвать, но пусть будет называться - Душа. Хорошее слово. Думаю пойдёт в качестве термина.Так вот функция этой Души в том чтобы развивать и контроллировать Личность. Это та часть Тебя которая отдаёт себе отчёт о сформированных чертах своей Личности, привычках, шаблонах, склонностях и т.п. В саму Личность эти функции никак нельзя отнести. Супер-Это - это по сути рефлексия окружающей среды, тоесть внешнее по отношении к Личности. Мы же говорим именно о внутреннем механизме контроля за Личностью.

Девочке три, она едет у папы на шее.Сверху всё видно совсем по-другому, чем снизу.Папа не верит, что скоро она повзрослеет.Папа готов воплощать в жизнь любые капризы...Девочке шесть, на коленках у папы удобно.Он подарил ей щенка и большую конфету.Папа колючий, как ёж, и как мишка, огромный.Папа умеет и знает вообще всё на свете...Девочке десять, и ей захотелось помаду.Спёрла у мамы, накрасила розовым губы.Папа ругался, кричал, что так делать не надо.Папа умеет бывать и сердитым, и грубым...Девочке скоро пятнадцать, она повзрослела.В сумочке пачка «эссе» в потаённом кармане.Папа вчера предложил покататься на шее.Девочка фыркнула: "Ты же не выдержишь, старый"......Девочка-женщина с красной помадой и лаком.Девочка любит коньяк и смотреть мелодрамы.Папа звонил, и по-старчески жалобно плакал.В ночь увезли на карете в больницу их маму.Мама поправилась, девочка ходит по кухне.Пахнет лекарствами и чем-то приторно сладким.Девочка знает, что всё обязательно рухнет.Девочке хочется взять, и сбежать без оглядкиВ мир, где умеют назад поворачивать время.Где исполняются влёт все мечты и капризы.Где она едет, как в детстве, у папы на шее,И ей всё видно совсем по-другому, чем снизу...

Всегда был тот, кто говорил с травой, с землей, с колючками, кто разводил руки, касался осторожно семян, острых ростков, зеленых, желтеющих, выцветших добела, до бумажной хрупкости, до пыли почти. С теми, кто был травой, кто ею стал, кто никогда не хотел, кто и не был против.Кто никогда не выбирал, с кем ему говорить. Кому трава отвечала.

если на товаре написать "без кубилоидов". то продажи вырастут. Интересно, что, если на товаре написать "с кубилоидами", то продажи тоже вырастут (с) анекдот

Прощенiе, которого требуетъ отъ насъ Писанiе - это безусловный отказъ отъ мести. Простить - это значитъ отказаться отъ любыхъ попытокъ поквитаться. Если Вы приняли такое рѣшенiе, значитъ, Вы простили. Писанiе не требуетъ отъ насъ, чтобы мы не испытывали эмоцiональной боли, когда съ нами обращаются плохо. Это было бы довольно нелѣпое требованiе - если Васъ ранили, Вамъ будетъ больно, и ничего Вы съ этимъ не подѣлаете. Поэтому то, что требуется отъ Васъ, чтобы Вы не были виновны въ непрощенiи - это не воспылать теплыми чуствами къ обичикамъ, а просто воздержаться отъ мести. Эмоцiональная рана может затянуться гораздо позже. Вы виновны только ... если сознательно культивируете и подогреваете въ себѣ чувство горечи и обиды, и расчесываете рану вмѣсто того, чтобы дать ей затянуться. Но сама по себѣ боль пережитой несправедливости, униженiя и предательства не является грехомъ, если Вы воздерживаетесь от мести… Прощенiе не предполагаетъ, что человѣкъ признаетъ совершенный противъ него грѣхъ чѣмъ-то незначительным. Рѣчь идетъ о прощенiи реально совершеннаго грѣха; прощая, человѣкъ признаетъ, что с ним обошлись несправедливо, что ему причинили боль, что поведенiе, продемонстрированное его обидчикомъ, достойно осужденiя. Причина, по которой многимъ трудно простить - людямъ иногда кажется, что простить - значитъ признать пережитое ими страданiе чѣмъ-то незначительным. Это было бы неправдой, и Писанiе не требуетъ ничего подобнаго. Надо признать, что была совершена несправедливость и была нанесена рана - а потом положиться на Бога въ томъ, что справедливость будет возстановлена и рана исцѣлена.

Есть четыре вида, состояния, масштабирования потока восприятия, нахождения в этом потоке. Пойдем сверху вниз. 1) Восприятие гармонии. Это моменты когда человек смотрит на звездное небо, красивое озеро под светом Луны, бродит по тропинкам осеннего парка и пр. Он пребывает в потоке вечности, для него нет ни процессов ни целей, ни времени, ни пространства. 2) Восприятие процессное. Это как раз оперирование в потоке динамическими сгустками, протяженными в пространстве и времени устойчивыми структурами, обменивающимися энергией и информацией. Мышления формулами и функциями, отношениями, направлениями, векторами. Это могут быть курсы акций, работа двигателя, сезонные циклы, демография, любовные отношения и собственно вообще что угодно. 3) Восприятие дискретное. Это оперирование, нарезание потока объектами и конечными состояниями. Мышление четких границ между А и Б, четких статичных форм, результатов, цифр, целеполагания. Время и пространство здесь сжимается до узких конкретных координат. Здесь строятся планы, как последовательность действий, которые должны завершится измеримым конечным состоянием через установленный срок. 4) Восприятие точечное. Это концентрация и сверхконцентрация на одном здесь и сейчас моменте потока восприятия. Когда кроме него и за пределами него, ничего не существует, ни процессов, ни результатов. Обычно это восприятие состояния боли, физической или эмоциональной. Гнева, обиды, ярости, страха. В редких противоположных случаях, это может быть эйфория, или триумф, или чистая радость, освобождение.

Негоцианты города ускользающих башендома на краю обрывасолнечные дети в ледяной купели апрельского воздухадля открытой грудитолько усталость дыхания длиною в бесконечный дождь над мостом рабовя пью чёрный-чёрный кофев тёмном зеркальном подземном залев совершенно голубом небезолотые волосы сияющих дакинизолотые волосы танцующих дакиниапрельские звёзды над холодным ксероксом асфальтагородские собаки из дымчатого стеклаутекает водана далёкий-далёкий юг безвоздушный севермои губы предначертаны в тихом иероглифе имени твоегои ночь открытым кораблём в фарватере детской ладонинебытие пространства искривлённогона страницах твоего приближенияобниму тебя очень тихообниму тебя до истончения последних запертых в комемоего равнодушияосколки памяти режут лицо очень больноосколки памяти как серебряные стрекозысмотрящие отовсюду и изнутри одновременносмерть в апрельском воздухетёмная половина ночи

каждый человек вынужден осмыслять это самостоятельно, без посторонней помощи; максимум — это "разрешается" делать в кругу близких друзей, а в остальном каждый человек предоставлен сам себе в этом отношении. А ведь это очень трудно делать в одиночку либо малыми группами единомышленников, поэтому дальнейший результат — иррациональность. Мысли (ценные) есть; но их обсуждения нет; есть только их распространение; если на латыни — пропаганда… Недаром это воспринимается как очень токсичная среда… Итак, то, чего не хватает, — это человек, так или иначе создающий разговорами фон для осмысления всего имеющегося.Почему — фон? Потому что мысль каждого погружена в некий контекст всяческих в то же время идущих у него размышлений и вне этого контекста не имеет силы, не имеет значения; у каждого — этот контекст совершенно свой; этот-то контекст и нуждается в осознании — для того, чтобы соединяться и делаться до какой-то степени общим контекстом. А это и есть фон…Поддержание разговора; потому что это очень трудно — думать без поддержки. Создание осмысленного фона; поддержание возможности для разговора. Выстроение возможных обстоятельств — это и есть создание фона…В принципе, такое и сейчас бывает. Но — обычно воспринимается как нечто странное и нелепое, этого просто не ждут. А ведь это и само по себе, я думаю, трудно; тем более — через общественное сопротивление…

Практика осознанности направлена на постоянное наблюдение внутреннего пространства. В это понятие входит всё, что ощущается непосредственно. Если в книжном магазине каждый раз проходить мимо полок с иностранными книжками, все издания на европейских языках будут казаться просто “нерусскими”. Если начать обращать внимание на то, что книги с латинскими буквами, вообще говоря, разные, ум постепенно начнёт отличать польский от венгерского, а потом и испанский  от португальского, даже если эти языки не изучать. Примерно то же происходит при наработке осознанности. Постоянное исследование связей во внутреннем пространстве в конце концов позволяет видеть, что там происходит. Человек, заглянувший внутрь себя впервые, словно попадает с яркого света улицы в тёмную комнату. Вокруг ничего не видно, но страшно, потому что темно, и хочется обратно, на шумную улицу, где суетно и людно. Но если глаза привыкнут в темноте, становятся различимы такие вещи, само существование которых у людей с улицы ставится под сомнение. И тем, кто в тёмной комнате не побывал, бывает невозможно объяснить: то, о чём они так горячо рассуждают, ты видишь.

я не думаю, что мышление (и зрение, как частный случай) предметно. То есть если я спрашиваю себя о том, что такое это мышление, то я не должен спрашивать себя, что именно человек мыслит: это лишнее, это ненужное, это зачастую прямо вредное. А прежде всего я должен с собой уговориться, как именно я стану наблюдать за мгновениями мышления, то есть как я буду готовиться к наблюдению за такими мгновениями. Чтобы, когда они случаются или получаются (а они именно получаются, это именно происшедшие случаи), или отмечать их, или чувствовать расхождение своих ожиданий с мыслительной действительностью. Выход из такой наблюдательной деятельности — это, конечно, не что-нибудь, полученное за время наблюдений (объект мышления вообще или объект зрения в частности), а те самые ожидания и готовности, которые на опыте либо оправдались, либо нет. Вот эти ожидания, надлежащим образом проверенные, и будут составлять знание о мышлении вообще или о зрении в частности.

навстречу воспринятому видящий "выделяет" некоторые "мысли", зрение есть не чистое пассивное восприятие внешнего, а активное создание изображения, невозможное без расшифровки принципиально неполных данных с помощью добавления созданного субъектом.

Язык хранит в себе всю ширь человеческого духа. Он и фантастичен и рационалистичен, неупорядочен и беспорядочен. Удивительное сходство языков можно сравнить только со строением тела, как отпечаток пальцев у каждого разный, а элементы, их число, их общий стиль у всех одинаковы. Можно было бы назвать язык отпечатком ума, перевернутой и вынесенной вовне фигурой человека. Хотя сравнение со скелетом, телом, душой недалеко идет, его нечего стыдиться. Так архитекторы могут начинать свои эскизы издалека. Другое дело, что сравнения не должны нас обязывать прослеживать соответствия. Надо оставить место игре. В одном и том же слове и отложение эпох, и легкое, ни к чему не обязывающее предвосхищение.

Мне еще понравилась история про теневые ловушки. Там, в пустыне, жарко и тени нет. И ежели какой камушек с теньком — это уже дефицит и ресурс. И вот личинки жужелиц в пустыне имеют манеру прятаться в этой тени камушка, туда сами сбегаются в поисках тени жертвы — ловят на тень.Мне кажется — красиво...В лесу тоже с ориентирами плохо — их слишком много. Мне понравилось, что муравьи и осы запоминают общий облик = рисунок крон вокруг гнезда. Портрет места...

Меня в меньшей степени стали интересовать радикальные цвета. Я заметил, что поскольку, человек — это хищник, то хорошо замечает не сами абсолютные цвета и оттенки, а их изменения. Для восприятия важна широта палитры. Даже просто намек на то, что монитор, камера и принтер способны воспроизвести цвета из очень широкого пространства, что у технического процесса мало ограничений будит воображение. Здесь это похоже на Китайскую комнату. Мне в цвете и свете нужен хороший переводчик, а не тот, кто вынуждает меня довольствоваться тем, что есть. Окружающая природа чрезвычайно избыточна. Посмотрите сколько цветов и оттенков вокруг! Когда Малевич нарисовал черный квадрат, он попал в точку. Видимо потому, что никто не догадался, что так можно сделать. Наши творческие возможности проходят через фильтр технических процессов и прокрустово ложе общественного признания. Черный цвет — уникальный, он один вообще, поэтому Малевич может спать спокойно, никто его не повторит.Люди ищут там где светло, а надо искать в темноте. Только благодаря черному можно увидеть оттенки светлого. И чем чернее черный, тем больше мы видим

Можно сосредоточиваться в одном из трех центров, которые наиболее доступны для садхаков или дают наибольший результат. Способностью сосредоточиваться в сердечном центре открываешь этот центр, а силой устремленности, любви, бхакти, преданности срываешь покров, который скрывает и прячет душу, и позволяешь ей, или психическому существу, выступить вперед, чтобы руководить умом, жизнью и телом, обратить и открыть их все полностью к Божественному, устраняя все то, что противоречит такому обращению и раскрытию. Это то, что в этой йоге называется психической трансформацией.

Способность сосредоточиваться над головой приносит мир, безмолвие, освобождение от ощущения тела, отождествления с умом и жизнью, и открывает путь для того, чтобы низшее сознание (ментальное, витальное и физическое) возвысилось до встречи с сознанием высшим, а также чтобы силы высшего сознания снизошли в ум, жизнь и тело. Это то, что в данной йоге называется духовной трансформацией.

Мы следуем за своими мыслями, как они нам являются. Это принципиально бескорыстное мышление. Мы ни к чему не хотим прийти заранее. Мы ничего никому не хотим доказать.Интерес – это целеполагание мышления в рамках самого мышления, без всякого выхода к адаптации и без всякой воли к власти.Теперь мы примем, что интерес есть. Это уже полу-бескорыстное мышление, потому что оно работает ради самого себя, чтобы получить результат. Полу-бескорыстных примеров очень много. Ребенок играет не для того, чтобы его похвалили – он играет из интереса, ради игры. Взрослые тоже играют, например, в компьютерные игры. В науке сколько угодно примеров ученых, работающих не за деньги (достаточно назвать нашего Г. Перельмана). Им интересно получить результат. Пифагор находится как раз здесь, рассказывают, что он был очень счастлив, когда доказал свою теорему.Совсем другое дело мышление чисто бескорыстное. Это то философское мышление, с которого я начала – то, которое осуществляется в вопрошании и блужданиях. То, которое основано на переживании непонимания более, чем понимания. Которое не может успокоиться на принятии одной истины и постоянно созерцает сущее, видя в нем все новые тайны. Это, собственно, стихия мышления как такового.

«Заниматься философией следует и молодому, и старому: первому — для того, чтобы он и в старости остался молод благами в доброй памяти о прошлом, второму — чтобы он был и молод, и стар, не испытывая страха перед будущим».Эпикур. Письмо к Менекею. Фрагмент 122.

«Если бы люди могли настолько же, как они, видно,Чувствуют бремя, их дух давящее гнетом тяжелым,Также сознать и причины его, и откуда такая,Камнем гнетущая грудь, появилась страданий громада,Жизни бы так не вели, как обычно ведут ее нынче,Не сознавая, чего они сами хотят, постоянноК мест перемене стремясь, чтоб избавиться этим от гнета.Часто палаты свои покидает, кому опостылелСобственный дом, но туда возвращается снова внезапно,Не находя вне его никакого себе облегченья;Вот он своих рысаков сломя голову гонит в именье,Точно спешит на пожар для спасенья горящего дома,Но начинает зевать, и порога еще не коснувшись;Иль погружается в сон тяжелый, забыться желая,Или же в город спешит поскорее опять возвратиться.Так–то вот каждый бежит от себя и, понятно, не можетПрочь убежать; поневоле с собой остается в досаде,Ибо причины своей болезни недужный не знает.А понимай он ее, он бы, всё остальное оставив,Прежде всего природу вещей постарался постигнуть».Тит Лукреций «О природе вещей»

Ты убедишься сейчас, что понятие истины чувстваВ нас порождают; и чувств опровергнуть ничем невозможно,Ибо доверие в нас возбуждать наибольшее должноТо, что само по себе своей истиной ложь побеждает.Что же доверие в нас возбуждать может больше, чем чувство?Будет ли разум, идя от ложного чувства, способенПротиву чувств возражать, коль из них целиком он исходит?Если ж не верны они, то и разум весь должен быть ложен.Или же ухо глаза опровергнуть окажется в силах,А осязание — слух? Или вкус уличит осязанье,Или же ноздри его укорят, иль глаза образумят?Я полагаю, что нет: ведь особые каждому чувствуОбласть и сила даны, и поэтому необходимоЧувству особому в нас ощущать то, что мягко, что твердо,Холодно иль горячо, иль окрашено так иль иначе,И различать у вещей присущую каждой окраску.Силой особою вкус обладает, особо родитсяЗапах, особо и звук. И поэтому необходимоСледует, что обличать не способны чувства друг друга,Да и не могут никак они сами себя опровергнуть,Так как им всем доверять всегда одинаково должно.А потому то, что им показалось когда–либо, — верно.Если же разум у нас разобраться не будет способенВ том, почему тот предмет, что квадратен вблизи, издалёкаКажется круглым, то всё ж, когда нет оснований разумных,Лучше ошибочно дать объясненья обеим фигурам,Чем упускать из–под рук неизвестно куда очевидностьИ, подорвав основное доверие к чувствам, низвергнутьТо, на чем зиждется вся наша жизнь и ее безмятежность.Ибо не только падет всякий разум тогда, но погибнетСамая жизнь вместе с ним, коль ты ввериться чувству не смеешь.Тит Лукреций «О природе вещей»

Геометрическая формулировка многих физических теорий здорово способствует пониманию. Так такие абсолютно классические теории как лагранжева механика, гамильтонова механика, классическая электродинамика я студентам рассказываю с очень большой долей геометризации. Когда рисуют всякие чудные карты, где "площадь страны соответствует её ВВП/населению/производству/...", или где расстояния соответствуют транспортной доступности — это влияние геометризации физики на массовую культуру. Из фундаментальной физики самое модное направление геометризации — это теория струн. Хотя многие считают, что это — тупик. Без всякой теории струн сейчас стандартная модель в физике элементарных частиц (которая великолепно согласуется с экспериментом) основана на теории калибровочных полей, которая в своей основе геометрична.

Геометризация физики появилась после общей теории относительности (ОТО) в которой гравитацию удалось обобщить и описать как геометрию пространства-времени. Причём ОТО отличалась очень небольшим количеством исходных предпосылок из которых была выведена нетривиальная и очень необычная для тех времён теория. После этого пошла мода на использование геометрических идей в физике (в первую очередь идей дифференциальной геометрии). Многие старые теории были переформулированы на геометрическом языке. Хотя ещё Ньютон писал свои "Математические начала натуральной философии" подражая "Началам Евклида", но после ОТО геометризация вышла на новый уровень.

Дело в том, что пространство у нас как минимум трехмерное. А уже с двухмерным пространством у алгебры без геометрии начинаются сложности — ага, «напишите алгебраическую формулу для переноса треугольника с поворотом...» Вместе с тем в физике есть довольно много штуковин которые завязаны на симметрии пространства и времени — к примеру законы сохранения. Таким образом есть мнение, что значительная часть физики вылезет из геометрии с меньшим количеством «матана». В принципе, в школе нам физику в значительной части объясняли скорее на геометрических примерах и аналогиях, чем на алгебраических.

Пока историкъ не приметъ, что причиной существованiя или несуществованiя опредѣленныхъ фактовъ в опредѣленныя эпохи является присутствiе или отсутствiе людей, способныхъ или неспособныхъ ихъ совершить, растущее количество теорiй будетъ по-прежнему приписывать отцовство фактовъ причинамъ, которыя неспособны ихъ породить. (Nicolás Gómez Dávila)

Таким способом я начал вводить тот тип рассуждений, к которому побуждал моих со-практиков. Я просил их размышлять, везде и всюду, поскольку это их основное правило, каким образом это может происходить, а именно то, что они оперируют, — я не говорю излечивают, всех мы вылечить не можем, — оперируют словами. Есть операции, которые являются подлинными и которые происходят исключительно с помощью слов. Когда я это ввел, двадцать один год назад, это вызвало некоторый резонанс. Не воображайте, что он был очень большой. Психоаналитики такие же люди, как все остальные, как вы, они глухи к тому, что им не нравится. Даже среди моих самых близких учеников были глухи к замечанию, которое я для них сделал, что возможно стоит усомниться в какой-то части приобретенного знания, чтобы поставить вопрос о том, каким образом слова могут хорошо работать. Слова, речь (langage), как говорится, она приобретает самую странную функцию, когда мы полагаем, что это средство сообщения. Сообщения чего, Бог ты мой? Истины что ли? Крайне любопытно, что не все замечают, что слово в равной степени находится на службе и у истины, и у лжи. И есть даже все шансы, что оно служит лжи гораздо чаще, чем истине, известное дело, на это давно указывает так называемый знаменитый парадокс лжеца, в котором нет ничего парадоксального. Дело не столько в том, что речь высказывает или не высказывает истину, сколько в том, что она помогает, — как таковая.

Пчелы не тратят время на мух, обьясняя им, что мед вкуснее дерьма....Капля меда привлекает больше мух, чем литр желчи....Два капитана потопят корабль.Любовь дружбой не пачкают. (это о том, когда Любовь закончилась)Время не лечит. Оно не заштопывает раны, оно просто закрывает их сверху марлевой повязкой новых впечатлений, новых ощущений, жизненного опыта.И иногда, зацепившись за что-то, эта повязка слетает, и свежий воздух попадает в рану, даря ей новую боль и новую жизнь.Пока мяч у нас – нам не забьют.Нельзя дважды плюнуть в чистую тарелку

- так и Чаплин конкурс двойников проиграл- Он просто плохо старался быть Чаплиным. Известно же — чтобы быть собой, надо держать себя в руках. Чуть расслабился, и тебя уже не узнают.

Когда спрашиваешь любого, что ему нравится, то ответ всегда будет бессознательным. Сам человек не в силах объяснить выбор любимого цвета, фильма или картины, выбор мелодии или слов песни, почему одному нравятся пауки и змеи, а другому кошки и собаки. Все что можно услышать в ответ всегда есть ложь, но не потому что он хочет обмануть, а потому что не знает.

Признать злодѣянiя большевизма нужно вовсе не затѣмъ, чтобы угождать восточноевропейскимъ нацiоналистамъ — они точно такие же постсовѣтскiе люди съ точно такими же постсовѣтскими комплексами, съ точно такой же тенденцiей къ возведенiю людоѣдовъ въ нацiональные герои, съ точно такимъ же переписыванiемъ исторiи въ угоду нацiональному чувству. Эти преступленiя нужно признать потому, что это были великiя злодѣянiя передъ Богомъ. Мы не можемъ въ нихъ каяться потому, что не принимали въ нихъ участiя — но мы можемъ рѣшить, какъ къ нимъ относиться. Нам надо рѣшить для себя, какъ мы относимся къ красному террору, Бутовскому полигону, коллективизацiи, ликвидацiи кулачества какъ класса. Нам надо рѣшить, внутри собственной своей нацiи: мы на сторонѣ мучениковъ или на сторонѣ мучителей. Это не вопрос отношенiй съ другими странами — это вопрос отношенiй съ Богомъ

Современная наука старается (изо всех сил) — объяснить. При этом очень больно бьет по рукам за предсказания ("голимая спекуляция"): все, что постулируется, должно быть показано экспериментально. Идеал, видимо, такой: ставится эксперимент, достигаются результаты, часть из них не попадают в круг объяснения, расширяется экспериментальное поле, и так, ползком, продвигается разработка научной области. Приводит это к интересной ситуации когда возможно множество объясняющих точек зрения на некий феномен, одни правдопобнее других, но ни одна из них не способна приобрести критический "это все объясняющий" вес. Хоть ты залей все текстами по области: для аудитории это не более чем вероятное, но никак не "все раскладывающее по полочкам" объяснение.Как же в таком случае добиться, чтобы объяснение было принято за то "правильное", которое закроет спор между разными точками зрения? По-моему — только через предсказания.

Для меня граница проходит по ненависти; или по уничтожению, отрицанию, искоренению, если угодно — потому что в данном случае это всё другие способы назвать то же самое. Если практика какого-то дела проходит по ненависти — то делить это дело с "людоедами" совершенно точно нельзя. Попробовавший будет кушать то же, что и они. Если угодно, это случай Сарумана — сам-то он будет уверен, что он "не то что они", но на самом-то деле будут меняться не только его речи, но и его мысли. В один голос с "людоедами" — можно строить. Именно это удавалось Пушкину — мне доводилось когда-то говорить, что он обладал таким удивительным свойством: он мог соглашаться с царским режимом, но полностью сохранять собственное достоинство и говорить от своего личного имени, а не подписываться. Причина — корень силы его речей шёл из созидания, а в отрицании они теряли силу. Он говорил не "против Польши", он говорил не "за Россию" (не за ту Россию, которую подхватили "людоеды"), но он говорил. Глубинная причина — ясное самосознание, как у Толкина… Чтобы творить, надо сознавать, что происходит. Пушкин и Толкин, кстати, и вообще очень похожи как литераторы, так что это сближение не без причины.

Готфрид мечтал о геометрической этике. «Любой человек может обратиться к другому человеку напрямую. Такое общение можно непрерывно продолжать. Каждый человек может создавать круг своего общения любого охвата. Все, не входящие в этот круг, равны между собой в своей перпендикулярности...» Ну и так далее. Под человеком Готфрид подразумевал что-то точкообразное, ускользающетонкую сердцевину, а не эту размазню, что обычно ходит по улицам. И общение должно было происходить по лучам, исходящих из этих сверкающих сердцевин. Раз приняв такую аксиоматику, нужно было следовать ей, проверяя житейские узоры на соответствие доказанным теоремам. Когда Готфрид представлял, как людское мясо будет дергаться в этой золотой клетке, а душа резать себя о бесконечно острые грани, он улыбался. Уж он-то будет знать, как двигаться соразмерно.Твоим страстям я не противоречу,живи как можешь или вопреки.Быть может, я кого другого встречуна дне всепоглощающей реки.Мы нравственность проверили на деле,надели панцирь из её чешуй,он так прилип и съежился на теле,что твой анатомический феншуй.Прямые скрещены, уходят в бесконечность,чуть-чуть приблизились и разбежались вновь,всего одна досадная небрежностьи нам уже не доказать любовь.

Здравствуй, здравствуй, моя ледяная броня,Здравствуй, хлеб без меня и вино без меня,Сновидения ночи и бабочки дня,Здравствуй, всё без меня и вы все без меня!Я читаю страницы неписаных книг,Слышу круглого яблока круглый язык,Слышу белого облака белую речь,Но ни слова для вас не умею сберечь

У звучащих идей, помимо их фактического содержания, есть свои вибрации что-ли. И они либо резонируют у части людей или не резонируют, вне зависимости от осмысления. Например, во времена ковида, у идей одной группы были отчётливые вибрации страха смерти, а у другой — вибрации ненависти к общественным институтам. Тут можно спорить, но давайте пока считать это абстрактным примером. Резонирующие идеи объединяют людей в кластеры, наверное можно назвать эти кластеры эгрегорами. Эти кластеры — саморазвивающиеся структуры. Люди начинают "звучать" вместе, вибрации становятся сильнее. Это привлекает ещё больше людей. Так происходит до предела насыщения. Если кластеров несколько, они начинают воевать (сами кластеры, вне желания людей), потому что их вибрации гасят друг друга. В этой войне нет возможности для диалога, потому что делёж чисто энергетический, тут нечего предложить и нечего уступить. Аргументы не работают, потому что ты либо так вибрируешь, либо так и слова ничего не меняют

"Действующий — уже не свободен. Свободен только созерцающий"

- Автор или усмехается, или проверяет кто еще на связи ("пингует"), кто еще его читает (а не забросил навесив какой-нибудь ярлык).- Да бросьте. Автор создал ИПометр — прибор для измерения человеческих душ.Я когда-то давно (годах в 2010-х что ли, не помню) читал его какое-то время, всё пытался понять что он хочет донести до нас грешных. Безуспешно. Устал и перестал.Закрыл и забыл на десять лет.А потом вернулся и понял: он хочет чтобы мы сами пришли к каким-то выводам, без подсказки.Ибо только "свои" выводы имеют для нас ценность.Он даёт нам тему для размышлений.А мы что? Лошадь бегает по кругу.Кому-то тоже десять лет надо, а другой сразу понимает.Я всегда был тугой на одно ухо, завидую тем, кто сразу слышать умеет.ПыСы. А клевер — это ИПоскоп — инструмент для обозрения душ.

имхо, когда из удовольствий делают культ это следствие повышения уровня жизни и безопасности. И тупеть можно спокойно.Ребёнок в 60х в небольшом городке. Просто чтобы было тепло, надо наколоть дрова, затопить печь. Надо уметь обращаться с топором, с печью, чтобы не угореть. Надо регулярно чистить печь. То есть, нужен целый пакет навыков. Плюсом идёт понимание, откуда в доме тепло.Сейчас — не нужно ничего. Многие батареи даже не регулируют, открывая форточку, когда жарко. Управляющая компания сама включит батарею, когда надо и сама выключит. Навыков нет, понимания откуда в квартире тепло (из батареи, а ток из розетки), тоже нет.И так во всех областях, не только в бытовых.В итоге штраф за глупость равен нулю, соображать каждый день, к каким последствиям какие действия приведут не надо, и мозг и понимайка не развиваются, но появляется много свободного времени.Дофамина! Больше дофамина!Это свободное время надо чем-то занять. Развлечениями, конечно

Фриц Перлз в книге «Внутри и вне помойного ведра» высказался, что терапия бесполезна. Человек не хочет брать ответственность за свое существование. Он хочет получать услуги

Смысл с большой буквы, заставляющий «заниматься своей жизнью» появляется при наличии нечеловеческой перспективы. Жалкая ее разновидность – оставить что-то людям, жить в памяти поколений, пусть даже со стершимся именем, растворенным в человечестве будущего, в его успехах. Другая разновидность – мистическая, жизнь вечная. Но искренне «заняться своей жизнью» на таких основаниях, можно лишь получив соответствующий опыт, уже быть далеко не «как все». При этом человек «занимается» уже не своей жизнью, а жизнью души (что бы это ни значило), которая должна переместиться туда, где времени уже не будет, и Смысла по всей видимости тоже, исчезнет за ненадобностью.Второй момент – это интерес. Именно он истинный двигатель жизни, то, что помогает ее «провести». Невозможно идти к спасению или искать смысл, опираясь на интерес. Но зато можно прекрасно жить без спасения и смысла, если попал под власть какого-тот увлечения. Интерес – это лекарство от жизни. Если ты не можешь избавиться от нее, вырвавшись за ее рамки, остается только раствориться в ней. Интерес – это растворение в жизни. Это не комфорт, не соревнование, не влачение и доживание. Увлеченный человек не станет «заниматься жизнью», потому что ему и так есть чем заняться. ...Насколько я понимаю интерес – он в каком-то смысле перпендикулярен поиску удовольствий. Поиск комфорта осуществляется ради приятных ощущений. Интерес избавляет от ощущений как таковых.

Раньше очень гордился своими корневыми друзьями. Они у меня родные, давние, нажитые – ещё из двора, из школы, из подростковых тусовок. Мы вместе проходили взросление, не растеряли связи потом, ну вот на самом деле – близкие люди. Дружеский круг, настоящий.Шли годы, и постепенно началось странное. Скажем, приезжаю я к другу на день рождения, и вижу, что у него за столом – какие-то типЫ. Простецкие такие. И шутки у них несмешные, и музыка – примерно Чайф, и давай, Санёк, накатим под шашлычок, а чё-то дамы у нас скучают? И уровень становится понятен, и накатить я могу, и разговор поддержать, вот только зачем?Другой мой друг стал провластным патриотом, искренне и незамутнённо верующим. А мы с ним с четвёртого класса бок о бок, и казалось, что схожие ценности. И как мне с ним теперь?Другой мой друг не верит уже никому, везде ему какой-то подвох мерещится. И ничего лучше не придумал, чем выстроить защиту и самому стать ловким манипулятором. Вылезает из своей раковины лишь ради пусть дружеского, но всё-таки троллинга. А как дружить с троллем – я не знаю.Нитки корневых связей ещё сильны – слишком много было вместе прожито. Но я всё чаще замечаю, что при общении нам нужен переводчик. И что ценности у нас всё-таки разные. Что с каждым из этих людей меня связывает многое в прошлом, а в настоящем – не так уж и сильна связь.И каждое разочарование в друзьях – это разочарование и в себе тоже. Друзья – это ведь зеркало человека. Вот таких я себе нажил.А новых готовых друзей в магазине не продают. Бывает, встречаю человека – и интересы пересекаются, и морально-этический компас совпадает, и общаться нам в радость, а всё равно понятно – вряд ли мы станем друзьями. Потому что нет у нас совместно прожитого опыта, тех самых вместе пройденных дорог.

Процесс индукции состоит в том, что мы принимаем простейший закон, согласующийся с нашим опытом. 6.3631. Но этот процесс имеет не логическое, а только психологическое основание. Ясно, что нет никакого основания верить, что в действительности наступит только простейший случай. 6.36311. То, что завтра взойдёт солнце - гипотеза, а это означает, что мы не знаем, взойдёт ли оно. 6.37. Не существует необходимости, по которой одно должно произойти потому, что произошло другое. Имеется только логическая необходимость. 6.371. В основе всего современного мировоззрения лежит иллюзия, что так называемые законы природы являются объяснениями природных явлений. 6.372. Таким образом, люди останавливаются перед естественными законами как перед чем-то неприкосновенным, как древние останавливались перед богом и судьбой. И они одновременно правы и не правы. Но древние были яснее, поскольку они признавали один ясный предел, в то время как новые системы представляют дело так, как будто все объяснено.

Понимание это освоение за пределами опыта. Правильная индукция, экстраполяция и т.д.Ум — это интеллект, распространённый на выбор задач. То есть, не только способность решать задачи, но и способность удачно их выбирать (какие решать, а какие нет, и почему).

Делайте, что хотите, вы все равно всегда сделаете только то, что у вас получается. Что бы вы ни делали, какие бы установки себе ни задавали, вы сделаете то, что определяется бессознательным. А сознание только оформит какие-то более или менее обоснованные представления, почему вы это делали. Вопрос «что делать?» — это вопрос апеллирующей к сознанию. Но сознание как раз не определяет, что делать. Оно находит объяснения тому, что вы делаете. Не больше того.

вообще нельзя сказать, что сознание есть. Есть бессознание в котором может появляться сознание. Активизироваться. Становиться. Оно — становящееся, проявляющееся из бессознания. Причем становящееся всегда заодно с тем, что сознается.

Религиозность, или мистицизм, это явление обусловленное эмоциональной природой человека, а «атеизм и материализм» явления низшей интеллектуальной природы. Специфика первого в общности (как море), а специфика второго в дифференциации. По этой причине первому сопутствует религиозность — вера в универсальное и единое Целое, «Бога», а второму сопутствует материализм — вера в частности, в редукционизм, в «человека».«Современные успехи в науке и технике» это внешнее следствие роста интеллектуальности, атеизм и материализм ягоды того же поля, хотя, статистически религиозности в мире всё равно больше, но с другой стороны эта религиозность сама была и до сих пор во многом лишь вариация атеизма, евангельская история тому доказательство.

Свобода - есть осознанное несовершенство истины.

Эффективная стратегия Tit for Tat.Простите за длинную цитату: "несколько условий, необходимых, чтобы стратегия получила высокий результат:Добрая. Важнейшее условие — стратегия должна быть «доброй», то есть не предавать, пока этого не сделает оппонент.Мстительная. Успешная стратегия не должна быть слепым оптимистом. Она должна всегда мстить. Пример прощающей стратегии — всегда сотрудничать. Это очень плохой выбор, поскольку «подлые» стратегии воспользуются этим.Прощающая. Другое важное качество успешных стратегий — уметь прощать. Отомстив, они должны вернуться к сотрудничеству, если оппонент не продолжает предавать. Это предотвращает бесконечное мщение друг другу и максимизирует выигрыш.Независтливая. Последнее качество — не быть завистливым, то есть не пытаться набрать больше очков, чем оппонент."То есть для второй страны рациональным может быть — помогать первой стране. До первого предательства гадкой первой страны. После предательства отомстить. Затем простить и снова продолжать сотрудничество.В Германии, насколько я понимаю, не все было рационально. Отсутствовала возможность эффективно отомстить при предательстве.- Мне кажется, что эта штука не работает в реале. Она как раз исходит из рациональности, причём рациональности всех участников — от коллективов (условно стран, сообществ) до личностей (внутри стран и сообществ). Ну, простили. Через полвека-век переписали историю, и снова можно мстить, поскольку выяснили, что партнёры таки были предателями.- "эта штука" работает в реале. И она не исходит из рациональности обоих участников. Один действует рационально, игра (напомню) повторяющаяся, поэтому другой убеждается на практике, что _выгоднее_ всего сотрудничать.Но "эта штука" работает только когда участников двое. Если их больше двух, то стратегии другие, основанные на заключении союзов и распознавании свой-чужой.

использование ментальных конструкций требующих постоянного вранья очень опасно для использующего. Либо он сам в это вранье поверит, и соответственно потеряет возможность прогнозировать действие этого вранья, либо потеряет всякую совесть, что тоже отрицательно скажется на его дальнейших жизенных перспективах

4. Не пища – зло, но чревоугодие, не чадотворение, но блуд (πορνεία), не имущество, но сребролюбие, не слава, но тщеславие (пустолавие). А коли так, нет в сущем никакого зла, если нет злоупотребления, которое происходит от нерадения ума о возделывании естественного.5. Блаженный Дионисий говорит, что в демонах зло точно такое же: безрассудная воля, неразумное вожделение, необузданные фантазии. Безрассудство же, и неразумие, и необузданность у разумных – есть утрата разума, и ума, и рассуждения. Утраты же – суть вторичное состояние (следствие). Ибо было – когда имелись в них и разум, и ум, и рассуждение осторожное. А коли так – то никакие демоны не злы по природе, но от злоупотребления природными силами (способностями) сделались злыми. св.Максим Исповедник

«… Я родился в Вене, оккупированной советскими войсками, сразу после окончания войны. Кругом разбомбленные дома, взрослые казались мне разбитыми и угнетенными. Не помню, чтобы в раннем детстве кто-то пел или смеялся. Мир вокруг меня казался немым черно-белым кино в замедленной перемотке. Я чувствовал себя так, будто приземлился на чужой планете, в мире, которому не принадлежу.Однажды вернувшийся с работы отец бросил на пол передо мной едва ли не первый немецкий перевод комиксов о Дональде Даке. Открыв эту первую в моей жизни книгу комиксов, я открыл дверь в реальный мир. Робко вошел. Я чувствовал себя так, как человек, переживший взрыв на шахте. После долгого пребывания в темноте между жизнью и смертью я вошел в яркий свет Дакбурга, и мои глаза, не привыкшие к такому яркому свету, наполнились слезами. Я глубоко вздохнул, и мои пропыленные легкие наполнились свежим воздухом.В этом мире все снова обрело свой смысл: люди снова выглядели нормально, у них были желтые утиные клювы или собачьи морды, и каждого из них можно было безо всякого вреда для их здоровья продырявить пулями или раскатать в лепешку гигантским катком. Это был мир красок, скорости, приключений, магии и удивления. Я никогда не отступал назад, в чистилище так называемого "реального мира", и с тех пор Дональд Дак стал для меня неограниченным источником вдохновения…» интервью Готфрида Хелнвайна

Во всем мне хочется дойтиДо самой сути.В работе, в поисках пути,В сердечной смуте.До сущности протекших дней,До их причины,До оснований, до корней,До сердцевины.Всё время схватывая нитьСудеб, событий,Жить, думать, чувствовать, любить,Свершать открытья.© Борис Пастернак 1956

Охватить «мир», как можно «глобальнее», теперь цель почти всякой деятельности, и такая направленность внимания значит вовсе не то что земля стала привлекать внимание, а наоборот, что она заслонена схемами, экраном так, как никогда раньше.

Человек ДРУГОЙ. Не так, что сейчас мы не видим, а потом увидим в человеке что-то другое, например сверхчеловека. Человек ВСЕГДА другой, у него никогда не получится так развернуться, чтобы выложить себя, наконец, всего без остатка.

Как проваливание (руина, Sturz) в вещи мира неостановимо, так должно быть неотступным идущее против этого крушения спрашивание и спрашивание о том, что со мной здесь и теперь происходит. Только так можно вернуться к себе какой я есть, а не рисую себя.

Обдирание неактивных так называемыми «активными» превращает почти весь народ в нищих — но на самом деле есть нищета еще больше, паническая нищета берущих, которые берут много и кажется уже всё и возьмут еще больше, потому что им никак не удается взять то, что они хотят взять от людей, смысл. В богатстве и власти смысла не оказывается. Тогда начинает казаться, что надо еще больше богатства и власти. Это ВЫЗЫВАЮЩИЙ захват. Его настоящий смысл — вызвать народ на ответ. Захватывающими будет принят и даже, даже и ответный захват. Люди ведут себя ВЫЗЫВАЮЩЕ. Вот ЧТО они вызывают — уже вопрос для них трудный.

мы выходим на бойпод ржавой трубойговорим - трудно внутри с душойда сам посмотричто то кипит, болит, все мельтешитлишь иногда прозрачно, будто водасверкает, словно слюдавозносит в небо мостыно как бы там ни было, участь наша чистапоскольку и жизнь пуста - выгуливатьтолько рыбу, плешивую у хвостагородить байки, пайки делить, с кустатянется жизни нитьнадо все изменитьговорили на пустыре, на алтарепринося клятву сырой землеа мы не говоримземле не принадлежимхватаем лишь нить и с нею за гаражипоодиночке во ржипод ржавой трубой трудно внутри с душойно что-то все ещервется в бой

Парадоксальность общества как такового состоит в том, что сумма в нем отличается от слагаемых, социум — от составляющих его индивидуумов. В этом смысле общество напоминает химическое соединение, в котором взаимодействие различных ингредиентов приводит к появлению нового вещества, причем изменяются и исходные элементы. Подобный процесс происходит в любом организованном обществе, неважно, идет ли речь о профсоюзе дворников, ассоциации ученых или кабинете министров. Способности, вклад, внутренний мир каждого человека благоприятствуют возникновению внутри общества качественно новой реальности.

"Отсутствуют когнитивные средства для связного изложения""У них, вероятно, нет средств для создания нарратива — не умеют в это."Совсем не обязательно. Мне вот свойственен "интеллектуальный плюшкинизм" и "ветвленье мыслью". По сути, мне тесно и скучно в нарративе (там после изложения посыла и пары базовых мыслей уже всё как бы и так понятно, и становится лень договаривать до конца), а "побочки" с "мусором" наоборот, привлекают внимание. Да, в основном, даже отклоняясь, мысль вьётся вокруг аттрактора (т.е. я говорю об одном и том же, хотя это и не всегда очевидно, и бывает, на исходную траекторию я забываю выйти, обобщив сказанное), но бывает, что говоря об одном, я неожиданно перескакиваю мыслью на совершенно иное (срабатывает непрямая ассоциация) и увлекаюсь безвозвратно.Нежелание упрощать жутко мешает при обучении общению на иноязыке и при написании отчётов и статей. Да и общаться со мной бывает... напряжно.Но говорит ли это о том, что я не умею в нарратив?.. PS Просто саморефлексирующая заметка, не боле. У меня ещё целый букет "неоднозначных по ценности заболеваний", кроме нелюбови к уздечкам.

Это я вполне понимаю. Полагаю это расстройством мышления. Есть известное средство — делать упражнение, когда определенное время (напр 10 минут) вы заставляете себя думать только об одном предмете. Материальном, который перед глазами. Хоть коробок спичек. Только о нем — заставляя мысль возвращаться к предмету, когда ее уносит в сторону и заставляя себя преодолевать "скучно" и "не хочу".

Мир, где никому не нужно подлинное творчество, обречен и не имеет больше права на существование. Эту нехитрую истину каждый из героев Симмонса постигает по-своему, за болью потерь, сквозь мучения и предательства стремясь увидеть то будущее свободно развивающихся личностей, которое приближает каждый их шаг...Главное, в чем преуспел Дэн Симмонс, — это выражение ощущения настоящего художника, поэта, священника, воина, живущих в этакой необъятной Стране Дураков с кучей электронных штучек, где люди лишены обычного человеческого тепла и, по сути, не нужны друг другу.Две вещи — Красота и Боль — это то, что приходит у Дэна Симмонса на смену почти отсутствующим в его мире Добру и Справедливости, это то окончательное и непреложно авторитетное для всех разуверившихся и всячески обделенных судьбою, против чего не поспоришь и с чем волей-неволей приходится считаться как с новым всемирным законом.

Вот в этом месте возможно такое неформальное, протестующее взросление - когда человек выбирает свою личность вместо мира. Если ему удается дожить до следующего шага, когда развившаяся личность таки зацепит мир, бессмертное обнаружит себя среди бессмертного, воскреснет там, в своей обители (по факту, научится самостоятельно мыслить, потому что это и есть бессмертная обитель) - будет взрослый.Ну а страдать он будет, куда денется. И от недостаточности телесного контакта, и от злобы людской, и от болезней. Если освоит оккультные практики, знание энергий мира, гармонию тонких тел и навыки ее восстанавливать, то страдать будет меньше. Но это уже другой вопрос.

Обращенное к окружающим требование "Вы мне должны". Не к конкретному человеку, который должен конкретное нечто - ко всем. Взгляд такой - снизу и в то же время агрессивный. Дай, потому что ты мне должен. Любое благо. Безопасность, развлечение, уважение, милосердие, смысл. Откуда берется эта специфическая интенция?Стоит человеку преодолеть ее хотя бы частично, он в этом месте будто выравнивается, светлеет, исцеляется. Даже преодоление через снижение помогает - он становится четким, упругим, хищным в этом месте, свободным, как зверь. Через снижение - движение вниз, осознание: "Мне никто не должен", решение: "Я буду заботиться о себе сам". Может быть и преодоление через возвышение. Есть блага, они возникают из любви. Я вижу, что любви недостаточно, и могу это выдержать, пусть только ее будет достаточно во мне. Как один из вариантов, схема примерная, потому что мне-то преодолеть эту интенцию не удалось.Откуда она берется такая? Она очень мощная, что доказывает ее преобладание у неосознанных мертвецов. Умер некто, и бродит задержавшаяся душа по низам мира, дезориентированная, растерянная, сумрачная. Себя она не знает, ничего не хочет, только одно у нее на уме "Вы мне все должны", такой сырой, земляной, взрывной поток. Стучится в голову, требует, еще шаг в преображении, и будет голодный дух.

Психологи говорят, что это задержка личностного развития. Остается человек в детском, младенческом еще состоянии - тянется к маме, а мамы нет. Тянется, требуя - не прося же. И почему-то не растет. Ему уже тридцать лет, сорок, шестьдесят, а он все так же тянется к маме ручонками, шлепает губами, хочет молока. Взгляд все тот же - просящий, требовательный, негодующий. Но почему он не растет? Что такое происходит с большинством людей, что в душе они младенцы? Странно это. Даже если и появляется внутри какая-то взрослая надстройка, ее ффух и ветром сдуло, и остается снова голодный ребенок. Люди не вырастают. Только некоторые, изредка, при удачном алхимическом сочетании внешней трагедии и внутреннего решения. В духовном поиске. В длительной терапии.

Это, видимо, особенность существования в материальном мире адского типа - в нашем. Еще одна особенность, наравне с болезнями и паразитами. Зачем, чтобы выедали изнутри черви? Зачем годами, десятилетиями страдать от постоянной боли? Зачем рождаться увечным, слабоумным, зачем в старости терять разум? А низачем. Затем, что сознание наше принадлежит другому месту, а тело - вот этому, и сознание таким каким-то способом привязано к телу, что воспринимает все это, не в силах вырваться. Для материи нейтральны любые преобразования, но преобразования определенного типа вызывают страдания, когда идут прямо по живому сознанию. Так и здесь, особенность такова, что для здоровья нижележащей части какого-то из тонких тел, определять их можно как угодно, человеку требуется очень много любви. С самого раннего возраста и до конца жизни он должен любить и быть любимым, окружен прочными, живыми, изменяющимися и совершенствующимися связями. Хороший автор Гордон Ньюфелд писал о семи, если не ошибаюсь, стадиях переживания привязанности к родителям - с постепенным отдалением, но и углублением связи. А ведь, кроме родителей, есть еще множество связей, вариантов, смыслов вот этого тонко-телесного, а дальше душевного, а дальше духовного взаимодействия. Тонко-телесное это то, от чего ребенок умирает и сходит с ума, если его не берут на руки. И эта часть-то всегда нуждается в пище, как и физическое тело. А на руки берут мало кого и редко. В основном люди-то живут вовсе не в любви. То есть ну ты, пришелец из высших миров, ты глаза-то разуй. Выдержать знание о том, что мир это ад и не отчаяться, только святым под силу. Ну, какую-то долю правды всегда можно вместить, а потом ее увеличивать.

Но все же, если все голодны и всем не хватает еды-любви, как некоторые умудряются таки повзрослеть? Ну что ты будешь делать, если голод вот он, объективен, и совершенно биологически естественно за его преодолением лезть к другим людям. Но иногда появляется центр, способный найти опору.Даже у ребенка, на самом деле, сразу есть этот центр. Другая часть, никогда не связана с социальным, с обществом, с тесным кружком обезьян на развесистых ветках. Часть эта хочет, чтобы ее оставили в покое и дали играть. Думать. Быть собой.Но никакой поддержки извне эта штука не получает.Это бессмертная штука, зачаток духа. Из нее вначале вырастает личность, а потом она одухотворяется. Ей не нужна еда и на ручки, просто не нужна, она иной природы. Парадоксально, но эта штука в тебе очень остро не нужна никому больше. Не нужна миру. Это понимание, насколько твой дух и его рост критически не нужен миру, насколько не нужен ему ты сам, - намного больше не нужен, чем ребенок маме, чем человек социуму, - когда оно приходит, оно действует очень отрезвляюще. Как ведро холодной воды. Никто, никогда, в принципе, вообще не спасет твою душу, кроме тебя. Никто не породит смыслы и блага, которым ребенок учится, подражая другим, если есть, кому подражать. Эти смыслы и блага цепляются только личностным духом, непостижимой точкой, без этой зацепки для тебя их нет - тебя для них нет.

И, видимо, доступен и другой, более древний способ - которым, наверно, раньше владели многие, а потом мы вдруг очнулись в очень инфантильном мире, в странной ветке реальности. Переход от эгоизма к деятельной любви к ближнему. Ребенок обучается замечать других людей, понимать их, уступать им и заботиться о них, вначале формально, потом внутренне, искренне. Он учится подчиняться и повелевать, быть на равных, проявлять уважение, расти в близости. Входит во внешнюю структуру и поднимается по ней, восходя по возрастам, вплоть до мудрой и просвещенной старости.Ну, только нет-то этого сейчас ни хрена всего. Но можно, наверно, опять-таки в одно лицо, внимательно осваивать все эти отношения, вежливость, этикет. И тогда есть и ответы на то, что делать, когда голод опять берет свое, а вокруг вообще-то все мудаки лютые, и не вежливость бы им и этикет, а лопату в жопу. Ответ на это - дисциплина и самоконтроль, и дальше опять учимся в погорелой академии, которой уж нет, нормальным отношениям, вежеству и благоразумию, чести и достоинству, которые никому не нужны. Хм. Как-то так.

Только если раскапывать на помойках постапокалиптической чернухи, которая настала после 2008 года, когда мир окончательно свернул туда, куда пел Летов, какие-то старые учебники по вежеству - надо иметь в виду, что писались они древними людьми с другим внутренним устройством. Те люди обретали личность, вот эту штуку особую бессмертную, не в детстве, как мы - а в лучшем случае, в глубокой старости. И не особо потому ее ценили, и не уделяли ей внимания в текстах. Они писали "надо отказаться от себя и служить другим", под отказом от себя имея в виду переход от детского эгоизма к взрослому умению принимать и дарить заботу. Если понимать "отказ от себя" как предложение выбросить в мусор свою личность, эти учебники будут прочитаны неправильно. Личность надо оставлять. Даже в недоразвитом виде, когда она еще не дух, а просто смутный образ, она все равно стоит дороже всех социальных насквозь проеденных демонами институтов. Она - процесс, понятное дело, существует, пока тянется к духу (хотя от прошлых воплощений остается четкий такой ее неразбавленный остаток, но сам по себе он бездеятельный), ну так вот пусть и тянется и извне, и изнутри, одно другое теперь дополняет.

Потому что вся планета живёт в цикле активности-пассивности. День-ночь — крупные очевидные циклы. У нас вся физиология завязана на эти циклы. Начинается со вдох-выдох и заканчивается жизнь-смерть. Вся пищеварительная и гормональные система — это чередование циклов. Даже когда луна приближается во время полнолуния — это тоже цикл, и многие его чувствуют. Когда удаётся оставаться относительно внутри этих циклов и поддерживать баланс, тогда вся система стабильна и не слишком быстро изнашивается. Сон — важнейшая часть одного из наших циклов. Не будет его или если он плохой — всё начнёт рушиться довольно быстро. Именно поэтому я уверена, что человечество не выживет на других планетах. У нас вся физиология "вибрирует", если можно так выразиться, в ритме разных циклов Земли, поддерживаемых как минимум Солнцем, Луной, и может, другими факторами...

Передают, что сердце в конце концов приходит к такому согласию, когда слышит голос своего сердца ухом своей тайны, а когда голос обрывается, видит свет своего сердца оком своей тайны.

Спросили: «Что нам делать, чтобы пробудиться?» Сказал: «Сведите счёты с вашей жизнью и считайте, что пришёл последний вздох и ожидает между губ ваших, желая улететь».

Как-то раз Абдул бен Яхья показывал посетителю рукопись, которую он написал. Этот человек сказал: «Вот это слово написано неправильно». Абдул тотчас соскреб слово и написал таким образом, каким предложил гость. Когда этот человек ушёл, Абдула спросили: — Зачем ты сделал это, учитывая, что поправка на самом деле была неправильной, и написал неверное слово там, где было правильнее первоначально? Он ответил: — Это был социальный случай. Этот человек считал, что он помогает мне, и думал, что выражение невежества было указанием на знание. Я применил поведение культуры и вежливости, а не поведение Истины, потому что, когда люди хотят вежливости и социальных отношений, они не могут вынести Истину. Если бы я поступил по отношению к этому человеку, как учитель с учеником, то всё было бы иначе. Только глупцы и педанты воображают, что они должны наставлять каждого, в то время как движущий мотив у людей не в том, чтобы искать наставления, но чтобы привлечь внимание.

Мистическое состояние неотделимо от знания в той же степени, в какой оно непримиримо с разговором.

Люди упорствуют во всём и всегда. Для них ценны плоды этого упорства. Эти плоды они могут пожинать и использовать. С другой стороны, если им случается разочароваться в том, ради чего они упорствуют, они не умеют использовать навыки, приобретённые в этих сражениях упорства. И, в конце концов, они приобретают лишь одно — привычку постоянно в чём-то упорствовать.

Созерцай каплю сокрытую в море, Созерцай море воочию в капле. Точка не бывает удалённой от своего центра, Пойми и созерцай одно за другим. Оглянись вокруг себя, Восемнадцать тысяч стран мира созерцай! В каждом мире есть для души эманация, Если не увидишь эманаций, созерцай душу! Увидев, что этот круг и есть сама точка, Созерцай себя самого посреди наподобие точки. Царственного сокола, которого ты столько лет желал, Гнездо его созерцай в собственном бытии. Знай, что друг близко к тебе, Без сомнений созерцай его близ себя, Ибо сердце, и вера, и разум, и душа, и мир — Всё это тело, душа только влюблённая.

Если учитель не знает в точности, какова внутренняя ситуация каждого ученика, то он может на себе испытать обратное тому, что он желает.

Для летучей мыши будет полезен слабый свет. Блеск солнца ничего не даст ей, даже если и ослепит её.

Функция учителя заключается в том, чтобы подготовить ум искателя к осознанию своего предназначения. Для того, чтобы добиться этого, человек должен понять, в какой степени его обычное мышление сковано различными предположениями. Пока кандидат не добьётся этого, он не сможет достичь истинного понимания и будет годен только для участия в деятельности более обычных организаций, которые учат его мыслить в соответствии с определёнными образцами.

Мышление — неодностороннее — есть нужный метод. Необходимо размышлять обо всей жизни в целом, а не о малых аспектах её. Человек напоминает того, кто мог бы обойти всю землю, но вместо этого заснул в тюрьме. Истину скрывают сложности неумышленного интеллектуализма. Молчание — это подготовка к речи — реальной речи. Внутреннюю жизнь мира можно постигать, если не уделять внимание фрагментарности, которая скрывается за понятиями «мир» и «жизнь».

Человек развивается, независимо от того, знает ли он об этом или нет. Жизнь едина, хотя в некоторых своих проявлениях она и кажется инертной. Если вы живёте, значит, вы учитесь. Те, кто учится с помощью сознательных попыток научиться чему-либо, лишают себя возможности научиться тому, что даётся им, когда они находятся в своём обычном состоянии. Некультурные люди часто обладают некоторой долей мудрости, потому что они не препятствуют влияниям самой жизни. Впечатления, которые вы получаете от наблюдения за различными вещами или людьми во время прогулки по улице, учат вас. Если вы специально попытаетесь почерпнуть что-то новое из этих впечатлений, то узнаете некоторые вещи. Но что именно вы сможете узнать, уже будет предопределено заранее.

Любовь бывает не только различной интенсивности, но она имеет различные уровни. Человек, считающий, что любовь означает только то, что он чувствовал до сих пор, тем самым лишает себя всякой возможности испытать когда-либо подлинную любовь. Но тот, кто действительно испытал подлинную любовь, никогда не придёт к такому ошибочному заключению, что она совпадает с физической любовью или с любовью-привязанностью.

Наблюдая изменения своего тела, связанные с этапами взросления и старения, Пираха верят, что всему виной сон. Постепенно меняясь, каждый индеец берёт себе новое имя — это происходит в среднем раз в шесть-восемь лет. Для каждого возраста у них есть свои именаОтсутствие последовательного суточного ритма жизни... они спят в разное время и понемногу. Захотелось поспать - лег, поспал 15 минут или часок, встал, пошел на охоту, потом снова немного поспал. Поэтому фраза «поселок погрузился в мирный сон» к Пирахa неприменима.Абсолютное отсутствие счета. Все остальные народы мира, сколь примитивными бы они ни были, умеют считать хотя бы до двух, т.е., различают «один», «два» и более двух. Пирахa же не умеют считать даже… до одного. Они не различают единственности и множественности. Покажите им один палец и два пальца - и они не увидят разницы. У них имеются только два соответствующих слова: 1) «маленький / один или немного» и 2) «большой / много». Тут следует заметить, что в языке Пирахa нет слова «палец» (есть только "рука"), и они никогда ни на что не показывают пальцем - только всей кистью руки.

где-то в Африке- Живет народ, язык которого не знает времен глагола. Они там не подозревают, что люди додумались делить мир на прошлое и будущее. - А еще один маленький народ не употребляет личное местоимение «Я». Видимо, для них естественно, что они – весь мир…

- Когда людям слишком уж хорошо, они начинают придумывать всякие гадости, страшилки и тому подобное, а сейчас всем плохо и могут появиться хорошие вещиИ люди остались дома. И читали книги, и слушали, и отдыхали, и тренировались, и рисовали, и играли в игры, и учились новым способам существования, и оставались неподвижными. И слушали глубже. Некоторые медитировали, некоторые молились, некоторые танцевали. Некоторые встретили свои тени. И люди начали думать по-другому.И люди исцелились. И в отсутствие людей, живущих невежественными, опасными, бессмысленными и бессердечными путями, Земля начала исцеляться.И когда опасность миновала, и люди снова объединились, они оплакивали свои потери, и сделали новый выбор, и мечтали о новых образах, и создали новые способы жить и исцелять Землю полностью, как они были исцелены

Никто толком не знает, что такое гравитация. Зато более-менее известно, что такое притяжение между людьми, внутренний магнит человека, его намагниченность, магнетизм и т.д. – известно, что за проявлениями гравитации на человеческом масштабе, стоят связанные с активным сознанием "духовные"/"душевные"/"умственные" вещи, проявляющиеся во влюбленности, любви, молитве, да и вообще во всяком внушении/самовнушении. Но ведь внизу не может быть того, чего нет наверху. И на всемирном масштабе за гравитацией, сформировавшей все Вселенные, не может стоять что-то другое. Казалось бы, такое простое, естественное движение - поменять масштаб - но далеко не все, особенно в мире науки, его делают.

- Сознание сейчас сильно переоценено, неосознанного в человеке гораздо больше, и строго говоря, я не могу с уверенностью сказать, сильно ли мучается и переживает нечто во мне, скрытое глубоко в неосознанном. Однако мой опыт общения с неосознанным говорит о том, что это может быть очень интенсивное скрытое мучение. И поэтому основной урон от интенсивного преодоления себя может быть следующий: увеличивается внутренний конфликт, уменьшается связность души и внутреннее доверие. И, как следствие, уменьшается моя ответственность за свои поступки.Конечно, если опытный и надежный наставник, который долгое время занимался бы мной лично, посоветовал бы преодоление себя и подробно описал как это делать, я бы согласился. Но лишь только в этом случае.- Cамосознание, самопреодоление это большая иллюзия. Исключительно своего, сугубого сознания не бывает, это всегда лишь рефлексия, обман. И ни к чему, кроме усугубления, кроме "бесконечного тупика", не ведет. Сознание, как действие, акт, всегда не только твое. Сознавать себя можно лишь с помощью, не одними своими силами.- Согласен, сознание -- это тончайший слой, представитель сообщества людей в душе человека. А самопреодоление это вообще, на мой взгляд, литературная тема, созданная изначально исключительно для воспитания в юношеском возрасте (и потом необоснованно распространённая на детство и зрелость)

Дело не в положении вещей, а в том, как падает свет. Самое прочное сразу же станет зыбким стоит ему упасть немного иначе. Меняется контекстуальное восприятие, окраска события - и эмоциональная, и буквальная, цветовая. Еще Гете говорил о необходимости расширения представлений о человеческом восприятии цвета, о "новом органе восприятия", способном видеть цвета так, как не могут глаза, органе, который мог бы находиться где-то "между зрением и воображением" и который позволяет говорить о качественных различиях цвета (глубокий, чистый...), т.е. о самом цветовом смысле. Да и о смысле как таковом.(Где сознание? Где-то между зрением и воображением.)

Следующее высказывание британского поэта и критика А. Э. Хаусмана дает наиболее удовлетворительное выражение определенного триггерного принципа, который эффективен в поэтическом воздействии:«Поэзия кажется мне в большей степени физической, чем интеллектуальной. Год или два назад, в числе прочих, я получил из Америки просьбу дать определение поэзии. Я ответил, что могу дать определение поэзии в той степени, в какой терьер может определить крысу, но я подумал,что мы оба распознали предмет по симптомам, возникновение которых он в нас провоцирует. Один из этих симптомов был описан в связи с другим объектом Елифазом феманитянином: «И дух прошел надо мною; дыбом стали волосы на мне». Опыт научил меня во время бритья по утрам следить за своими мыслями, потому что, когда в мою память вливается стих, моя кожа ощетинивается так, что бритва перестает справляться. Этот характерный признак сопровождается дрожью проходящей вниз вдоль позвоночника; есть и другой признак, который состоит в сжатии горла и вытеканию воды из глаз; третий признак, который я могу описать, заимствуя фразу из одного из последних писем Китса, где он говорит о Фанни Браун: «все, что напоминает мне о ней, словно копье проходит сквозь меня». Место этого ощущения находится в области желудка».Едва ли нужно напоминать читателю о том, что образы не только поэзии и любви, но также и религии, патриотизма, сопровождаются в процессе восприятия реальными физическими реакциями: слезами, вздохами, внутренней болью, непроизвольными стонами, криками, взрывами хохота, гневом, и импульсивными поступками. Человеческому опыту и искусству удалось создать для человеческого рода среду знаковых стимулов, которые провоцируют физические реакции и приводят их к определенной цели не менее эффективно, чем это делают природные стимулы с инстинктами животных. Биология, психология, социология и история этих знаковых стимулов можно сказать, что составляют поле нашего объекта исследования, науки сравнительной мифологии.Джозеф Кэмпбелл «Маски Бога. Изначальная мифология».

…Лист газеты, словно карта, где, что и как, экран телевизора, сам телевизор, удивительная машина, особенно последних поколений, вдвинуты в наш мир как ГЛАВНОЕ сообщение (лист газеты — сообщение о том, что мир это такая вещь, которую можно осмотреть целиком, иметь его перед собой как на ладони…) Непостижимо совершенный, скажем, японский телевизор, цветной, с хорошим качеством изображения, с дистанционным управлением, такая блестящая вещь, — важнее и фундаментальнее сообщение, чем то, что показывают на экране: он сообщает, что через него мы с тем же совершенством, с той же тонкостью, в цвете, проникнем в то, во что без него не проникали, — и человек, придя в дом, спешит нажать кнопку, потому что и дома семейные опять просто люди, как на работе, как в метро, и, как люди, знают и видят не больше, чем он видит, но ЕСТЬ — зримо говорит совершенный аппарат — способ заглянуть в действительность, в реальность глубже, полнее, глядя в экран, чем глядя в глаза другому человеку.

У меня в саду между деревьями натянута прозрачная леска. Ее практически не видно, и когда ранней весной заходишь в сад, кажется, что ее нет. Потом эту леску нащупывает плющ, и к концу лета на месте лески я вижу зеленые заросли, которые как бы повисли в воздухе.Леска - скрытая особенность, неявная структура моего садового мира. Эта потаенная опора становится проявленной благодаря появлению живого. Когда живое начинает взаимодействовать со скрытым устройством моего мира, с его каркасом, тайное становится проявленным - не непосредственно, но опосредованно, благодаря приспособившейся к скрытому жизни.Человечество приспосабливается к миру: сначала биологически, затем с помощью культуры. Культура занимается тем же, чем занимается биология - раскрытием потаенного. На более поздних этапах становления цивилизации важную роль начинает играть материальная культура — техника, в широком смысле слова. Согласно Хайдеггеру, "Техника — вид раскрытия потаенности. Если мы будем иметь это в виду, то в существе техники нам откроется совсем другая область. Это — область выведения из потаенности, осуществления истины". (М.Хайдеггер."Вопрос о технике")Решающее значение для культуры имеет язык. Язык - живой, он постоянно меняется и приспосабливается, все более точно описывая мир. Это причина, почему он способен отразить скрытые паттерны, неявные структуры Вселенной. Видимо, поэтому большие языковые модели (LLM) оказываются успешными, опираясь исключительно на текст.Что можно сказать о скрытой структуре мира, основываясь на том, что было выведено из потаенности? Есть основания считать, что эта структура носит сетевой характер. Наиболее сложные и успешные (обладающие способностью приспосабливаться) из известных нам объектов или устройств именно таковы: на биологическом уровне это мозг человека, на социальном - сообщества людей, на техническом - нейронные сети.

Что такое философия, еще раз. Вот она: когда читают такие книги, «обсуждают» такие проблемы, то это философия, обеспеченное дело; еще когда пишут такие книги, печатаются в таких журналах. — Философия, думающая, что она может себя очертить областью тем и проблем и держаться внутри этой области, очищая себя от постороннего, нефилософского, житейского например, находится не в лучшем положении, чем человек, написавший в рифму с размером и назвавший себя поэтом. Философия это упрямое движение против обрушивания жизни в вещи, в том числе культурные, для освоения своей — моей то есть — фактической, исторической ситуации. Без «меня», не в смысле личности со знаниями, запросами и идеями, а в смысле жизни, брошенной в мир и увязшей в мире раньше, чем она заметила проблематичность своей ситуации, — без меня, переставшего убегать от себя в то, что делают «люди», философии нет. Философия не область, не культурная сфера, а попытка — ничем не обеспеченная — вернуть жизни, моей человеческой, то, чем она с самого начала размахнулась быть: отношением к миру, не картине, а событию.

Отказываться от своего языка не нужно, но не слушать чужого только за то, что он говорит на другом языке, означает, что и своего тоже не слышат, и самих себя тоже не слышат. Потому что у каждого лица, у каждого моего дня свой язык. От лени, от усталости абсурдно костенеют языком, цепляются за него. Только кажется, что противоположное, развязный язык, это противоположность связному. В развязном языке, как и в скованном, остается всё та же привязка к языку, то же язычество.

Любовь, наверное. Если точнее и менее красиво — эмоции. Наш последний бастион перед наступающим ИИ, здесь ему дадим последний бой, перед окончательным помещением в клетку для орхидей!

"...выражаясь философским языком, можно сказать, что закон кармы - это один из атрибутов нашего бытия. Это такое же его свойство, как локальность всех взаимодействий в физике - они оба просто являются характеристиками существования в нашем мире"

‘Однажды известный ученый (говорят, это был Бертран Рассел) читал публичную лекцию по астрономии. Он рассказывал, как Земля движется по орбите вокруг Солнца и как Солнце, в свою очередь, движется по орбите вокруг центра огромного скопления звезд, называемого нашей Галактикой. Когда лекция закончилась, маленькая пожилая женщина в дальнем ряду аудитории встала и произнесла: «Всё, что тут говорили, — полная ерунда. Мир — плоская тарелка на спине гигантской черепахи». Ученый снисходительно улыбнулся и спросил: «На чем же стоит та черепаха?» «Вы ведь очень умный молодой человек, очень умный, — ответила дама. — Черепаха стоит на другой черепахе, та — на следующей, и так до бесконечности!»’Эта история обретает новый смысл в философии при попытках обосновать ту или иную философскую систему, поскольку последовательность вопросов ‘Почему?’ невозможно остановить. ...Следует отметить, что физика не является исключением. ...со временем любопытство победило и в настоящее время мы слышим от физиков истории про параллельные вселенные, вечную инфляцию и разные циклические космологии. ...‘Х. Альберт приходит к выводу, что любое обоснование неизбежно приводит к так называемой «трилемме Мюнхаузена»

Проф. математики Оксфордского университета Джон Леннокс говорит о семиотичности окружающего мира как об указателе на его тварность.Первое наблюдаемое следствие из теистического (супернатуралистического) тезиса о сверхъестественной причине бытия мира состоит в том, что окружающий мир описуем на языке математики. По словом профессора, это вполне ожидаемое следствие из той посылки, что Бог сотворил мир Своим Словом (Ин.1). Однако атеизм, соглашаясь с принципиальной описуемостью мира средствами математики, не даёт при этом никакого ответа на то, почему мир описуем.Второе следствие заключается в том, что живое и, следовательно, человек как тварное лингвистично в своей основе

Духовная работа начинается с управления вниманием. Это азбука, без которой невозможно преодолеть разрыв между разговорами и практическим деланием.

Это, как закон - все, что отбрасываешь, со временем возвращается так же, как и все дорогое, которое так хочешь оставить себе, со временем в тебе тает и исчезает.